Всем сестрам по мужьям. Арина Ларина
ее сведениям, муж сестры должен был находиться в училище.
«Я же потом сама себя сожру от любопытства», – подумала Таня, резко развернулась и двинулась к Денису.
Это был он. По его побагровевшей физиономии и забегавшим глазкам Таня все поняла. Букет он сунул за спину и криво улыбнулся.
– Привет. – Она исподлобья взглянула на зятя. – Ну и?
– Чего?
– Того! Кого ждем?
– Никого. Я тут просто.
– Вот и я просто. Составлю тебе компанию. А чего домой не идешь?
– Да дела…
– Ясно. Деловой, значит?
– Тань, ты иди, а?
– Ты у меня сейчас сам пойдешь!
Их перепалку прервала томная блондинка с синими ресницами.
– Диня, это кто? – Она положила ему на плечо холеную лапку и строго уставилась на Таню. То, что девица в старом пуховике с зализанной косичкой и бледным лицом без косметики ей не конкурентка, блондинка понимала. Но тогда кто?
– Это сестра его жены, – просветила красотку Таня. – И сестра очень интересуется, кто вы, барышня?
– Да знаю я про его жену. Удивить меня хотела? – фыркнула блондинка. – И чего?
– Ничего. А вы, типа, временное явление – сахарозаменитель? Или вы на место моей сестрицы метите?
– Это как получится, – флегматично изрекла девица.
– Денис, а у тебя какие планы? – Таня с интересом взглянула на бордово-пятнистого донжуана.
– Какие надо, – буркнул тот.
– Ну ладно, не стану портить вам вечер. – Таня пожала плечами и быстро ушла. Ее трясло и колотило. Что делать со всем этим, она не представляла.
Александра Семеновна теребила край фартука. Взгляд у нее застыл, от чего лицо приобрело нездоровое выражение.
– Мам, ты чего? – Таня тронула ее за руку. – Давай решать, что делать. Это же кошмар.
– А ты рада, что оказалась права? – внезапно спросила мама и внимательно посмотрела на дочь.
Таня отнеслась к вопросу со всей серьезностью. Она помолчала, подумала, взвесив свои ощущения, и покачала головой:
– Нет. Мне казалось, что я буду рада. Потому что… Но это так дико. Я думала, что в обморок там упаду. Мне так плохо было только один раз, когда я гриппом болела. Знаешь, ничего не двигается, все тело ватное, и как-то даже наплевать, что с тобой произойдет. Хочется просто заснуть или отключиться. Мне и сейчас не хочется думать, как быть. Потому что в данной ситуации вообще невозможно как-то «быть». Хочется очнуться, когда все само разрешится. Но оно не разрешится само, да?
– Таня, пожалуйста, запомни на всю жизнь: все, что не имеет отношения к тебе лично, тебя не касается. Никогда не вмешивайся. Даже если ты будешь на сто процентов уверена, что знаешь, как поступить правильно. Это не твоя жизнь, а Ольгина. И если она ничего не знает, значит, так надо.
– Покрывать этого битюга?
– Нет. Просто самоустраниться.
– Это предательство! – Таня вспыхнула и с недоумением посмотрела на мать. – Это подло. Мы что, ничего ей не скажем?
– Представь, что мы скажем. И как нам всем жить дальше? –