Великий маг Каладиус. Хроники Паэтты. Книга IV. Александр Николаевич Федоров
хотели сделать себе имя. Мессир Каладиус и мессир Каррис, учитель и ученик. То, что ты сделал сегодня, потрясает! Думаю, не так много магов в этом мире смогли бы повторить то же самое. Но…
Несмотря на то, что Каладиус замялся, Каррис уже понял, куда тот клонит. Было довольно удивительно видеть смущение на лице этого обычно нагловатого и самоуверенного человека. И сейчас юноше совсем не хотелось облегчать ему задачу, так что он просто лежал и ждал, пока мессир продолжит.
– То, что было сделано сегодня, долен был бы сделать Каладиус, а не Каррис, – произнёс наконец маг, глядя куда-то в сторону. – Я говорю это не из тщеславия, поверь. Просто так будет лучше для нашей легенды. Иначе сама связка учитель-ученик теряет смысл… Мы двое – как единое целое. Не ты Каррис, а я – Каладиус, а мы вместе – Каррис и Каладиус. Понимаешь?
– Понимаю.
Каррис действительно видел, что мессир говорит правду. В данный момент он совсем не желал приобщиться к чужой славе, да и прежде такового за ним не водилось. И в его словах действительно была логика. Однако самолюбие грызло юношу изнутри, обиженно кричало о собственной значимости.
Кроме того, он прекрасно понимал, что вся эта легенда о учителе и ученике работала исключительно на Каладиуса. Ведь это он присвоил себе несуществующие права на окончание своего имени, это он пытался выдавать себя за выпускника Академии. Сейчас для Карриса важно было решить – нужно ли ему и дальше тащить эту дурно попахивающую легенду, или же сделать собственное имя с нуля. Ведь пока что сам Каррис не сделал ничего плохого с точки зрения закона, и то, что он сменил своё имя, ни коим образом не компрометировало его. Его репутация была чиста. После того что случилось, он был уверен, что найдётся немало желающих магов принять его на обучение, а оттуда уже была прямая дорога в Академию.
Однако мессир сделал очень много для него – так много, что вряд ли хватит жизни, чтобы вернуть ему долг. Мог ли он бросить его сейчас – талантливого самозванца, вдохновенного афериста, но не самого выдающегося волшебника. Каладиус был прав – неожиданно именно Каррис стал основой для всего, и без него вся эта сложная конструкция, которую мессир возводил, становилась угрожающе шаткой.
Это было одно из самых тяжёлых и ответственных решений за всю жизнь Карриса. Каладиус прекрасно понимал это, а потому не давил на теперь уже явно бывшего ученика, понимая, как тяжело бывает в таком возрасте поступиться собственным самолюбием и гордыней. Он точно знал, что Клайдий Сарамага этого бы не смог сделать, и потому с трепетом ожидал ответа.
– Но команда видела, что это сделал именно я, – пытаясь найти путь к отступлению, проговорил Каррис.
– Умоляю, – пренебрежительно фыркнул Каладиус. – Что эта матросня могла понять? И ты, и я оба были там. Никаких особенных движений мы не делали – стояли и потели…
– Но в обморок упал я…
– Потому что ты – всего лишь ученик, – маг тоном попытался скрасить обидность своих слов. – Не рассчитал сил, удерживая сферу – это бывает сплошь и рядом. Пойми, они поверят во всё, что мы им скажем. Именно поэтому я и хотел