Каждому аз воздам!. Александр Хан-Рязанский
более его родители. Шульга был молод и горяч. Мозги были, но они еще, в этом возрасте спали и ждали своего часа. Адреналин забивал все разумные доводы. В семье между собой редко говорили по-русски, но только тогда, когда не было у них русскоязычных гостей, ближе к 1933 году все стали относиться к немцам с некоторым подозрением, что не мудрено, события в Европе настораживали и пугали своей непредсказуемостью. К власти в Германии пришел Адольф Гитлер. Шульга окончил с отличием школу и с выбором профессии, колебаний не было, он твердо решил стать военным. Но были проблемы с пресловутой пятой графой. Детей немцев, евреев, поляков, чехов не рекомендовалось брать на учебу в ведущие военные училища, считали их политически неблагонадежными. Вот и его мечте не суждено было сбыться. Когда Шульга сдал на отлично вступительные экзамены в Киевское военное училище, ему в мягкой форме, но настоятельно, рекомендовали не поступать в это училище, во избежание проблем в будущем. Разругавшись с приемной комиссией, он выскочил в коридор и с силой саданул дверью так, что задрожали стекла. Прижавшись лбом к оконному стеклу в коридоре, он беззвучно разрыдался. Все бессонные ночи, все дни, которые он провел за зубрежкой экзаменов, пошли прахом. Это был удар ниже пояса. У соседнего окна расположился крепкий мужчина лет тридцати и тоже смотрел в окно, где под песни, на плацу военного училища, курсанты отрабатывали шагистику. Вдруг, он повернулся к Шульге и по-немецки обратился к Шульге,
– Что камрад, выперли с треском? По пятому пункту? Мне это дело знакомо! Сам был из неблагонадежных! Шульга, с досадой довольно резко ответил.
– А вам какое дело? Вы кто такой?
– Да никакого дела, но знаю, кто ты и кем хочешь стать!
– Это к вам не имеет ни малейшего отношения!
– Ошибаешься, порой люди в своей жизни, делают непростительные ошибки, за которые потом расплачиваются всю жизнь. Я из тех, кто помогает, а порой наоборот, усугубляет положение этих людей в нашем обществе. Кто ты будешь, став военным офицером? Скажу откровенно – пушечным мясом! В современной войне ты не проживешь и дня! Знаю, знаю, что ты мне хочешь сказать, мол, геройская смерть, это, как говорят, и на миру красна, но на войне частенько случается, что больше толку бывает от живых! Знаешь Александр Николаевич, никогда не позволяй правде стоять у истоков красивой истории. Ты понимаешь, о чем я? – Не совсем!
– Куришь? – И он без замаха стремительно бросил спичечный коробок ему в лицо!
– Что вы себе позволяете? Но каким-то шестым чувством угадал траекторию полета коробка и схватил его возле собственного лица.
– Нет, не курю, мы советские немцы не очень жалуем эту дурную привычку! И щелчком, отправил коробок его владельцу. Незнакомец не менее эффектно поймал коробок и сунул в карман.
– Ну и правильно, я тоже не употребляю! Но предложить обязан!
– А для чего тогда этот цирковой трюк? Я довольно далек от циркового искусства и всякие уличные шапито не для меня!
– Так я и думал, резок, зол, решителен, но