Немного ненависти. Джо Аберкромби
в Вальбеке искушения подстерегали на каждом шагу. В каждом втором здании располагалась пивная, закусочная или рюмочная. Одни имели лицензию, другие действовали нелегально; вокруг всегда роились шлюхи, воры и попрошайки, словно мухи вокруг навозной кучи, а если тебе было не добраться до соседней двери, чтобы утопить в спиртном свои горести, то под рукой всегда имелись мальчишки, обегавшие улицы с бочонком на спине, готовые принести тебе пиво на дом.
Так что касательно данного Броудом обещания держаться подальше от разборок пивоварня не предвещала ничего хорошего. Но он вообще пока не встречал в Вальбеке ничего хорошего, а где-то работать было надо. Поэтому он поплотнее запахнул свою куртку, сгорбился под мелким темным дождичком, падавшим с чернильно-темного неба, и передвинулся еще на полшага вперед.
– Как рано ни приходи, все равно здесь очередь, – пожаловался немолодой человек с серым лицом и серыми волосами, в протертой на рукавах куртке.
– В Вальбек стекается все больше и больше народа, и все ищут работу, – пробормотал кто-то другой.
– Да, работа всем нужна. И ее всегда не хватает. А ведь прежде у меня был собственный дом, там, в долине возле Хамбернольта. Знаешь, где это?
– Не сказал бы, – буркнул Броуд, вспоминая свою собственную долину.
Зеленые деревья под легким ветерком… мягкая зеленая трава, щекочущая лодыжки… Он знал, что в памяти все предстает лучше, чем было, что на ферме приходилось тяжело трудиться за мизерное вознаграждение – но по крайней мере там была зелень. В Вальбеке зеленым не было ничего. Не считая, может быть, реки, в которой плавали огромные цветные пятна с красильного производства выше по течению.
– Прекрасная была долина, да, – продолжал нудеть серолицый. – И дом хороший, в лесу, возле речки. У меня там пятеро ребятишек выросло. Я был углежогом – сам понимаешь, вырубал молодняк и пережигал в уголь, и зарабатывал на этом неплохие деньги. Потом вверху долины построили печь и стали производить дешевый уголь, да к тому же всю речку изгадили дегтем… – Он длинно, беспомощно шмыгнул носом. – Цены падали все ниже и ниже. А в конце концов лорд Барезин, будь он проклят, вообще вырубил весь лес – пастбищ ему было мало.
Мимо прогрохотала большая повозка, подняв колесами липкую грязь с дороги и обдав очередь дождем брызг. Люди возмущенно заорали, осыпая возницу ругательствами, возница заорал и принялся осыпать ругательствами их самих, и все передвинулись еще на полшага вперед.
– Мальчишки мои разбежались, занялись своими делами. Один погиб в Стирии. Другой женился где-то под Колоном, как я слышал. Пришлось занимать деньги, дом я свой потерял. Прекрасная была долина…
– Да уж, – пробормотал Броуд. – Однако на прошлом далеко не уедешь.
Его жалость к самому себе была слишком сильной, чтобы получать удовольствие от того, что кто-то рядом испытывает то же самое.
– Это верно, – подхватил серолицый, и Броуд моментально пожалел, что раскрыл рот. – Вот помню, когда я был еще мальчонкой…
– Эй, папаша, а ну-ка заткнул свою долбаную варежку! – рявкнул человек, стоявший