Табу. Марина Бонд
день, в ее бесхитростных глазах отражались огромная благодарность за поддержку и обожание, почти благоговение перед ним.
Глава 6
Наше время
Он прошел в комнату, не разуваясь. Внимательно всматриваясь в нее, сел за стол напротив. Положил локти на столешницу и подался вперед. Она молчала, и этой немой болью, безнадегой в глазах пламенем ожгла по оголенным нервам.
– Теперь ты точно увезешь меня в город, – глухо утвердила она. Марк кивнул, насквозь прожигая ее взглядом. – А ведь я поступила в педагогический институт. Тебя и это не остановит? – он отрицательно качнул головой. – Как же скотина? У бабушки корова. И свиньи. И гуси. Да у меня куры, – зеленые глаза наполнились слезами.
– Отдадим в добрые руки, – просипел Марк.
– А дом? – слезы покатились по проторенным дорожкам. – Не отнимай у меня дом!
– Не буду.
Он просекал как дорого ей это место со всеми счастливыми воспоминаниями и ни за что не хотел лишать ее этого.
Она несмело положила свои ладошки на его. Он тут же накрыл их своими.
– Мы справимся. Вместе мы все переживаем. У тебя есть я, помнишь?
– Да, – прошептала малая и уткнулась лицом в их скрещенные руки.
– Все будет хорошо, малыш. Я все улажу, все решу. Я тебя не оставлю…
Он продолжал шептать ей слова утешения и поддержки. Скудно, неумело, но как мог. Высвободил одну руку, накрыв обе ее одной ладонью, чувствуя, как слезы капают не нее. Гладил по шелковистым волосам, заплетенным в простую косу. И хотел бы хоть половину ее боли взять на себя, да не мог…
Как и обещал, он решил все организационные моменты, начиная от проводов в последний путь Галины Никитичны, заканчивая продажей ее животных и дома. До конца лета уладил эти вопросы, ни во что не втягивая Эву, хоть та и хотела помочь, оклемавшись более-менее.
Перевел сестру в педагогический университет в городе и даже выкружил для нее место в общежитии. Разумеется, не за простое спасибо, а забашлял где надо. С красным дипломом ее с руками и ногами взяли в универ, а вот с переполненной общагой пришлось подсуетиться. Он, конечно, без напряга для себя мог купить ей скромную квартирку, но на его взгляд, школу общежития должен пройти каждый, чтоб заматереть. Он и сам проходил, смотавшись из дома, открыто выражая протест матери.
Лето выдалось насыщенным: переезды, продажи, переводы. Жизнь Эвелины менялась так стремительно, что она не успевала вникать в сам процесс. Будто оставалась сторонним наблюдателем своих же перемен. Марк действительно все решил сам, не советуясь и ни о чем ее не спрашивая. Это потом, со временем, она уяснила, что он такой решительный и категоричный по жизни, а не только в экстренных ситуациях. Что существует только два мнения: его и неправильное. Порой такая постановка дела ему мешала, особенно, когда имел дело с равным себе оппонентом. Но чаще играла на руку и обставляла положение дел так, как было нужно ему.
Вот и сейчас он все сделал по-своему. Но Эва была благодарна ему за помощь, пусть и за