Золотые нити судьбы. Татьяна Гармаш-Роффе
до крана и принялась пить.
– Ну, наконец-то!
Она вздрогнула и обернулась.
На пороге стоял молодой мужчина, светловолосый – что не типично для французов, особенно южан. Брюки кремовые, рубашка с короткими рукавами на тон светлее, пуговки у шеи расстегнуты, – вид летний и… Как это называется?
Она подумала и нашла слово: непринужденный.
– Ты[6] пришла в себя, мерси, мон дьё!
Она поняла: «спасибо богу»… Неужто дела ее столь плохи, раз он не особо надеялся, что сознание к ней вернется?
Он подошел к ней поближе и принялся рассматривать ее лицо, словно чему-то удивляясь.
Затем, поймав ее взгляд, немного смутился и заговорил с повышенной бодростью:
– А вот вставать тебе нельзя! Пошли, я помогу тебе лечь. Сейчас за тобой приедет машина, отвезем тебя в больницу.
– Меня?
– А кого? Или я похож на человека, нуждающегося в госпитализации?
Она посмотрела на остряка-доктора. Загорелый, румянец на щеках… Да уж, из них двоих в больнице нуждается явно не он.
Он крепко взял ее под локоть и, приговаривая: «Тихонько, тихонечко, вот так, понемножку…» – отвел ее к топчану, придержал за спину, чтобы она опустилась на топчан мягко.
– Как тебя зовут?
– Меня? – переспросила она.
– Как зовут меня, я в курсе, – улыбнулся он. – Кстати, доктор Лоран Бомон. А тебя как?
– Кажется… Кажется, Лиза…
ЛИЗА. Это имя показалось ему необыкновенно красивым, загадочным, таинственным. Только так могла зваться женщина, прилетевшая к нему в кабинет с далекой звезды…
– Как «Мона»? – глупо пошутил он.
Девушка не поняла, о чем он, и насупилась.
– Почему ты говоришь «кажется»?
– Я… Я просто не уверена.
– Хм… А фамилия у тебя есть?
Она пожала плечами.
– Ты не хочешь мне сказать?
– Нет, почему же… Просто у меня голова так сильно болит, что мысли путаются…
– Вот подарочек, – хмыкнул Лоран. – Так у тебя еще и амнезия?
– Амнезия?
– Ну, раз ты не помнишь, кто такая!
– Меня Лиза зовут!
– Ага, «кажется»! – насмешливо произнес доктор.
…Лоран так и не смог полностью избавиться от того странного ощущения, которое испытал, обнаружив эту девушку у себя в кабинете. Сейчас, когда она очнулась, когда он увидел ее глаза – светлые, с четким контуром ресниц, широко расставленные, – чувство ее «инопланетности» даже усилилось. И ему было неловко за это чувство: как мальчишка, право слово… Даже не лицеист, а так, начальная школа, когда еще немножко веришь в сказки…
Он его старательно гнал от себя. Так старательно, что, похоже, переборщил с иронической интонацией… Но он не знал, как с ней разговаривать. Как нужно разговаривать с девушкой, прилетевшей с далекой звезды? Может, где-нибудь существует руководство по общению с инопланетянками? Да он все равно его проштудировать не успел…
– Ну,
Во Франции обращение на «ты» довольно распространено среди молодежи. В данном случае доктор считает девушку совсем юной, отчего обращается к ней запросто, на «ты».