Прощай. Это было прекрасно, или У меня есть я и мы справимся. Юлия Шилова
съёмная квартирка, где практически нет звукоизоляции. Если сосед включил телевизор, тебе уже его слышно. Стены настолько тонкие… Порой кажется, будто они из картона или фанеры. Когда сосед смывает воду в своём унитазе, я вздрагиваю, а если кто-то включит стиральную машину, создаётся впечатление, что трясёт весь дом. Когда мы прошлой ночью занимались сексом, мне казалось, что вместе с нами сексом занимается весь дом, и получается одна большая оргия. Наверное, даже было слышно в соседнем районе. А сосед снизу стучал в потолок. Видимо, у него очень сильно шаталась люстра, и он боялся, что она упадёт.
Я была в Америке с мужем, и знаю совсем другую Америку, с другими домами и районами. Непонятно, почему Макс выбрал именно это место. Через несколько домов от нашего находился бассейн, но от него так несло хлоркой, что запах доходил даже до нашего окна. Не понимаю, как можно в него залезть, сгорит вся кожа. Её просто разъест.
Глядя на подобные районы, почему-то мысль про высокий уровень преступности у нас в стране кажется смешной. Если у нас убивают влиятельных людей за что-то, здесь могут убить только за то, что ты зашёл в неправильный район к неправильным людям и не в самое правильное время. Если бы я жила тут со своими детьми, то я побоялась бы отправить их в детский сад или школу, потому что нет никакой гарантии, что они вернутся обратно.
В воспоминаниях ещё была жива Америка, которую показал мне Данила. Роскошные виллы с пальмами в саду, потрясающие бутики, рестораны, эксклюзивные машины, бассейны с чистейшей водой и теннисные корты. Даже люди в той, другой Америке, были совсем другие. Улыбчивые и более доброжелательные… Всё было беззаботно, в розовых очках, которые безумно мне нравились. Одним словом, любой комфорт в стране упирается в деньги, и с этим не поспоришь. За свои деньги ты можешь получить Беверли-Хиллз или побережье, а может, и такой гадюшник, в котором я пребываю сейчас. Единственное, что в той жизни, что в этой, мне никогда не нравилась еда. Какой-то бумажный, совершенно безвкусный хлеб, да и вся их кухня – на очень большого любителя.
Я вновь посмотрела на улицу, на подмигнувшего мне из соседнего окна чернокожего мужчину и, сжав кулаки, подумала о том, что НУЖНО ЖИТЬ. Жить, прийти в себя, стать сильной и думать и том, как вернуть моих деток. Несмотря ни на что, Я ЖИВУ, имею возможность проснуться, встретить утро и, если очень постараюсь, то смогу научиться уживаться с одиночеством.
А потом мне почему-то вновь вспомнился Данила, только не тот, что выкинул меня на мусорку, как бэушную вещь, а тот, что был таким трогательным и любящим в начале наших отношений. Тогда ВСЁ БЫЛО ПРЕКРАСНО… Он был галантный, как герой красивого фильма о любви. Показал мне мир богатства, роскоши и наслаждений, а также ограниченный круг людей со своеобразным статусом. Это был такой для меня новый, но интересный круг общения, куда входили миллиардеры, государственные чиновники, политики, любовницы, которых за глаза называли наложницами вышеуказанных лиц. Это жизнь для избранных. Мир, в котором ценят эксклюзивность и индивидуальность во всём. Человек, попавший в этот мир, чувствует избранность