Корни. Алекс Хейли
подзатыльники направо и налево – мальчишки совершенно не хотели учить стихи Корана. После уроков они погнали коз в буш[13], стараясь не думать о том, чего не могли забыть – ведь и им предстояло оказаться на месте этих мальчиков с мешками на головах, которых пинками и тычками гнали за ворота деревни.
Все знали, что пройдет двенадцать полных лун, прежде чем мальчики третьего кафо вернутся в деревню – уже мужчинами. Кунте кто-то говорил, что в это время мальчиков каждый день избивают. Карамо слышал, что им приходится охотиться на диких животных, чтобы добыть себе пропитание. Ситафа заявил, что их по ночам в одиночку заводят в темный лес, чтобы они сами искали дорогу назад. Но о самом худшем никто не говорил, хотя каждый раз, уходя облегчиться, Кунта вздрагивал: он слышал, что в это страшное время мальчикам отрезают часть их пениса. Чем дольше болтали мальчишки, тем страшнее им становилось. В конце концов они перестали говорить об этом, и каждый пытался скрыть свой страх, не желая показаться трусом.
Пасти коз Кунте и его товарищам стало гораздо проще, чем в первые дни. Но им все еще было чему учиться. Они начали понимать, что труднее всего их работа по утрам, когда над пастбищем летают тучи жалящих насекомых и козы носятся из стороны в сторону, дрожа всем телом и крутя коротким хвостом. Мальчишкам и собакам приходилось бегать кругами, пытаясь вновь собрать их в стадо. Но около полудня, когда становилось так жарко, что даже мухи устремлялись в более прохладные места, уставшие козы принимались щипать траву, а мальчишки могли наконец-то передохнуть.
Каждый из них уже хорошо овладел своей пращой, а также новым луком и стрелами, подаренными отцом при переходе во второй кафо. Теперь они часами охотились на всех мелких существ, какие только попадались им на глаза: зайцев, земляных белок, лесных крыс, ящериц. А однажды хитрая куропатка попыталась увести Кунту от своего гнезда. Она подволакивала крыло, словно он уже подбил ее. После охоты мальчишки свежевали и ощипывали дневную добычу, натирая тушки изнутри солью, которая всегда была у них с собой. Потом они разводили костер и устраивали настоящий пир.
Каждый день в буше был жарче предыдущего. Насекомые все раньше оставляли коз в покое и устремлялись в тень, а козы падали на колени, потому что зеленая трава становилась все короче и до нее нелегко было добраться через высокие сухие стебли. Но Кунта и его приятели не обращали внимания на жару. Обливаясь потом, они играли, словно каждый день был лучшим в их жизни. Набив животы зажаренной добычей, они начинали бороться, бегать, а порой просто кричали и корчили рожи друг другу, не забывая следить за пасущимися козами. Играя в войну, мальчишки колотили друг друга импровизированными копьями из толстых веток, пока кто-нибудь не поднимал вверх пучки травы в знак мира. А потом они избавлялись от воинственного духа, натирая ступни содержимым желудка убитого кролика: от старух они слышали, что настоящие воины используют для этого желудок овцы.
Иногда Кунта и его приятели
Пастбище.