Перестройка 2.0. Игорь Журавлев
прямая дорога в ГПТУ4, которое все расшифровывали как «Господи, помоги тупому устроиться». А быть преподавателем в техникуме в то время – это вам не учитель средней школы! Это статус! Особенно в многочисленных маленьких городках, не имевших собственных ВУЗов.
А еще я писал диссертацию, и мой куратор хвалил меня! Могла бы вполне получиться карьера, кафедра в университете, например, если бы… и здесь я нахмурился. Точно! – Если бы не Перестройка и не развал СССР. Именно с этого всё началось. Именно это стало началом краха всей жизни подающего надежды молодого преподавателя математики. Я не смог подстроиться к новой жизни, не смог найти себя в ней. Всё остальное просто следствие. И, наверное, не смогу, если даже попробовать еще раз. Ну, не моя это жизнь, не к тому нас готовили в детстве, в детском садике, в школе, в институте. Я раньше думал, что хочу такой жизни. Я стремился к ней, ждал ее наступления. Радовался вместе со всеми свободе, демократии, капитализму. Потом оказалось, что я не смог всему этому соответствовать.
Нет, вы не подумайте, я вовсе не отношу себя к фанатам СССР. Упаси Бог! Мне было 27 лет, когда страна развалилась и, в отличие от некоторых представителей современной молодежи, прославляющей советскую империю, никогда ее даже не видя, я ту жизнь помню очень хорошо: сплошной дефицит всего и вся. Крах СССР, в том виде, в каком он пришел к началу 80-х годов двадцатого века, был, вероятно, неизбежен. Общие настроения того времени хорошо выразил Виктор Цой в одной из своих знаменитых песен: «Перемен, мы ждем перемен!». И мы действительно все ждали перемен. Мы все хотели, чтобы жизнь была как на Западе, хотя и видели эту жизнь только в кино. Но она казалось нам почти раем, мы все стремились к ней. Потому, собственно, СССР и распался – ни у кого не было желания сохранить его. Даже у тех, в чью обязанность эта охрана вменялось.
Проблема в том, что тех перемен, которые обрушились на головы простого народа, не ждал никто. И никто не был к ним готов. Вот, если бы это как-то…, смягчить, что ли…, как-то по-другому всё чтобы прошло – вот это было бы просто замечательно!
Что же, зато понятно, что я хотел бы изменить.
– Я вижу, вы определились, – донесся до меня голос моего знакомого незнакомца.
– Да, – твердо ответил я, – я хотел бы изменить историю своей страны.
– А конкретнее?
– Конкретнее так, чтобы не было в нашей стране «лихих 90-х».
– Сохранить СССР?
– Нет. Нечего там уже было сохранять. Я хочу, чтобы Перестройка и переход к капитализму прошли в самом щадящем для народа режиме. Чтобы меньше было безработных, бездомных, нищих. Чтобы обнаглевшие чиновники и западные концессионеры не обворовывали государство, а если кто и становился богатым, то честно, а не на грабеже простых людей и не на распродаже народной собственности. Чтобы бандиты сидели по углам, боясь милиции, а не стали хозяевами жизни.
Александр Валерьевич заразительно захохотал и долго смеялся, утирая выступившие слезы белым в тонкую голубую
ГПТУ – Городское профессионально техническое училище в СССР, готовящее специалистов низшего звена.