Совсем чуть-чуть счастливой жизни. Стас Канин
Сейчас ничего из этого арсенала делать не хотелось, а чем заменить привычный набор мальчишеских ухаживаний, он не знал. Не помогали ни книги, ни фильмы, всё в них казалось неправдой. Попросить совет, чтобы ещё раз не опозориться при всех, Мишка мог только у Паши, и начал издалека:
– У тебя была когда-нибудь девка?
– Была и не одна, – ответил тот, не отвлекаясь от сборки очередного взрывпакета.
– И как это?
– Что ЭТО, Мишаня?
– Ну как ты к ней подошёл?
– Обычно, ногами.
– А что говорил?
– Послушай, что тебе от меня надо? – отложив в сторону инструменты, спросил Пашка. – Втюрился, что ли в кого-то?
Мишка потупился и покраснел.
– Юр, слышь, наш толстячок втюрился.
– И не втюрился я, – начал оправдываться тот, – просто мне нравится одна…
– Я её знаю?
– Лена из моего класса… Светленькая такая… Самая красивая.
– С самыми красивыми опасно, – вздохнул Пашка, – обязательно обманет.
– Много ты знаешь, – обиделся Мишка, – она не такая.
– Все они такие.
– Ну и что мне делать? Как с ней заговорить? О чём?
– Предложи нарисовать её портрет, – вмешался в разговор Юра.
– Гениально! – воскликнул Паша. – Любой такое понравится.
– И как? Просто подойти и сказать – я хочу нарисовать твой портрет.
– Да. Но можешь и записку написать, если бздишь говорить.
Мишка, конечно же, выбрал записку. Он долго составлял текст и потом долго готовился, чтобы передать её Лене. В конце концов, на перемене незаметно засунул листок в дневник, уж там она её точно заметит.
И тут случилось то, что невозможно было предположить. Раиса Кузьминична вызывала Лену к доске. Все знали, что у неё было звериное чутьё на тех, кто не подготовился к уроку, и действительно, девочка побледнела и мямлила что-то, не в состоянии ответить на простые вопросы.
– Леночка, ты думаешь, что тебе все преподаватели будут ставить «пять» за красивую мордашку? А вот и нет. Ты признаёшь, что не готова? – девочка кивнула. – Тогда неси сюда дневник. Поставлю тебе заслуженную «двойку». Пусть родители порадуются.
– Может не надо, Раиса Кузьминична, я выучу, – взмолилась Лена.
– Обязательно выучишь, милая моя… Обязательно. А сейчас дневник сюда. Бегом!
Мишка, переполненный возмущением, не среагировал на эти слова, и лишь когда дневник оказался в руках учительницы, понял, что ему конец. И записка не заставила себя долго ждать, выпала прямо перед глазами Раисы Кузьминичны на стол, та развернула её, и внимательно прочла, изменившись в лице.
– Это твоё? – спросила она, повернувшись к Лене.
– Нет. Я не знаю что это.
– Тогда читаю, чтобы все знали: «Лена, ты очень красивая. Приходи сегодня в беседку к Юре. Хочу тебя нарисовать. Миша». – Учительница сложила записку, положила её в карман жакета и обвела взглядом