Два перстня Рюрика. Юрий Глебович Панов
ударившись головой обо что-то и, наверное, заматерился бы, если бы не услышал песню.
Пела то ли девушка, то ли женщина низким голосом под гитару и так хорошо, что замер и забыл про свою боль.
« ─Там во рву на ветру чей-то конь вороной. Там казачка убита лежит. А вокруг тишина, только речка журчит. Здесь недавно гремела война».
Словно услышав эту песню, зашевелился Борис и удивлённо уставившись на меня, тихо произнёс. ─ Мы что с тобой? Снова? Только где? Не понимаю.
─ А я понимаю? ─ вылетело это из моего рта вместе с наклоном головы, видать, так странно для него, что он уставился на меня, подняв правую бровь и опустив левую, а потом голову – куда-то вниз, откуда доносилась песня.
─ Это кто, интересно, поёт? Что-то голос знакомый. ─ в голосе его явно послышалась заинтересованность, меж тем песня продолжилась. ─ И хорошо поёт!
Мы, замерев и открыв рот, сидели и слушали песню.
Тут Борис, несмотря на разбитые губы и большой фингал под правым глазом, вдруг начал подпевать ей, сначала тихо, а потом – всё громче и громче.
Песня стихла, но Бориса словно канатом потянуло к краю сеновала: он встал и, качаясь из стороны в сторону, двинулся, подпрыгивая двумя связанными вместе ногами, к краю, где услышал песню.
─ Эй, казачка! Настёна? ─ крикнул он, склонившись над высоким деревянным парапетом. ─ Это ты пела? Или это мне показалось?
Чувствуя, что могу пропустить нечто особенное, делаю такие же прыжки к нему до тех пор, пока не облокотился на большое бревно и не направил свой взгляд вниз.
─ Да, я! ─ громко произнесла молодая девушка, выйдя из-за угла и держа в руке гитару.
─ Настёна, ты что ли? ─ удивлённо произнёс Борис, вглядываясь в девушку.
─ Я, дядь Борь. А ты как там оказался? ─ удивлённо произнесла она. ─ Да с тобой ещё кто-то из мужиков?
─ Я бы и сам хотел это знать! Какая-то сволочь по башке треснула, да мешок на голову надела. А потом мы здесь и оказались! Ты, вот что, Настёна. ─ пробормотал Борис, но, довольный тем, что появился хоть кто-то знакомый, добавил. ─ Освободи-ка нас! А то кто-то повязал нас по рукам и ногам!
Девушка тут же, отложив гитару на скамейку, полезла на сеновал и начала развязывать нам руки и ноги. Когда Борис был освобождён от пут, улыбаясь, спросила. ─ Дядь Борь, а чо енто с вами? Кто связывал-то вас?
─ Эх, Настёна. ─ проворчал Борис без злобы. ─ Я бы и сам хотел это знать! Два раза за один день. Не слишком ли это много?
─ Не знаю, дядь Борь. ─ руки девушки упорно боролись с верёвками, изредка подлетая к усмехающемуся лицу.
─ А вы здесь вчера вечером никого не видели? ─ поинтересовался Борис, обнимая девушку. ─ Спасибо тебе, голубушка!
─ Да я чего? Я – ничего. Вот только Зорьку проводила в стадо. ─ она явно смущалась таким мужским отношением к ней. ─ Точно, вчерась двое мужиков чо-то здеся кружилися!
─ Мы с Володей как-нибудь специально придём послушать твои песни!─ улыбаясь, Борис кивнул довольной похвалами девушке. ─ Маме привет передавай! А нам, видать, надо отсюда смыватьси поскорей! И, ежели