Все случилось на Джеллико-роуд. Мелина Марчетта
не ожидала, что мне предоставят выбор. Лучше бы просто приказали. Не могу сказать, что ужасно хочу быть главной. Но мне противно даже на мгновение представить, что кто-то из присутствующих протеже станет мной командовать. Я знаю, что если не буду главной, то проведу не одну ночь в засаде где-нибудь в кустах, морозя задницу.
Я киваю, и главный передает мне фиолетовую записную книжку и плотный, ровно сложенный лист бумаги – вероятно, карта, на которой показано, какая территория кому принадлежит на данный момент. Затем двенадцатиклассники удаляются, и, как всегда бывает, когда что-то утрачивает значимость, нам уже кажется, что их никогда и не было.
Я снова сажусь, готовясь к тому, что вот-вот произойдет. Пять глав факультетов. Одна битва. И один общий враг – я.
– Ты ведь этого не хочешь. И никогда не хотела.
Кажется, это говорит глава факультета Муррей, который до этого ни разу толком со мной не разговаривал. Так что мне становится любопытно, почему он думает, будто знает что-то о моих желаниях.
– Откажись, а мы впятером все подпишем, – говорит Ричард, окидывая взглядом остальных. – Тебе не придется мучиться, а мы наконец начнем управлять подпольной жизнью.
– У Ричарда есть отличные идеи, – поясняет девочка с факультета Гастингс.
– Ты не умеешь работать с людьми, Тейлор.
– И на собрания не ходишь.
– И ни разу не принесла полезных сведений о кадетах за прошлый год.
– Ты слишком много общаешься с Ханной. Если она следит за тобой, то теперь начнет следить и за всеми нами.
– Тебе же на всех плевать.
Я возвожу между ними и собой мысленную перегородку и пытаюсь вернуться к мальчику на дереве…
– Ты вообще нас слушаешь?
– Давайте просто проголосуем.
– Пяти голосов достаточно, чтобы сместить ее.
Там, на дереве… Я вдыхаю пьянящий, пропитанный ароматами воздух, слушаю песню, у которой нет окончания, и рассказы мальчика, которые мне нужно понять.
– Это их худшее решение из всех, что я помню.
– Спокойно. Просто проголосуем – и все.
– Когда я училась у них на факультете, она однажды сожгла все белье. Как ей можно доверять?
– Сконы были с изюмом.
Этот голос прорезается через остальные, и я поднимаю взгляд. Бен Кэссиди смотрит на меня. Что-то в его глазах – сама не знаю, что именно – возвращает меня в реальность.
– Что ты делаешь, Бен? – тихо, с угрозой спрашивает Ричард.
Бен неторопливо поворачивается к нему.
– Главный выбрал ее, мы должны уважать это решение.
– Мы еще не решили, что примем ее в качестве лидера.
– Чтобы ее сместить, нужно пять голосов, – напоминает им Бен.
– Муррей? Гастингс? Дарлинг? – обращается Ричард к остальным. Они упрямо не смотрят на меня, и я понимаю, что эта сцена была заранее отрепетирована. – Кларенс…
– Рафаэлла считает, что нам нужно вернуть Молитвенное дерево, –