Пари на любовь. Тата Орлова

      – Агжей!

      Его дернули, вырывая из странного состояния, в котором он растворялся в аромате ее духов, в прикосновениях, будивших в теле такие простые, но столь близкие любому мужчине потребности.

      Зубы клацнули, боль в прикушенном языке окончательно разогнала туман перед глазами, позволяя увидеть склонившегося над ним Алекса.

      – Наконец-то! – вздохнул тот с явным облегчением. Помог подняться, не стал торопить, когда он, опираясь на чужую руку, огляделся, пытаясь найти следы того, что теперь казалось сном.

      Камзол в кресле, рубашка на нем. Да и брюки….

      – Пил или…? – Алекс посмотрел куда-то мимо него.

      Агжей оглянулся…. У двери стоял явно недовольный чем-то Крайн.

      – Не помню, – отвечая, качнул он головой, пытаясь сообразить, чем же была пришедшая в его дом Лаура. Созданием неудовлетворенного желания или….

      – И давно ты не помнишь? – не задержался де Риньи со следующим вопросом.

      – Давно? – переспросил Агжей. Взгляд метнулся к часам, потом к окну, из которого был виден шпиль главного корпуса магической Академии. – Утром. Вестник. Лаура….

      Имени хватило, чтобы он не вспомнил – увидел, словно со стороны. Она, он и… лист бумаги, на котором ставил свой росчерк….

      – Лаура? – в глазах Алекса появился хорошо знакомый ему блеск. – А ты уверен, что это….

      Агжей не был уверен. Если только в том, что его использовали.

      И – вряд ли только в качестве наглядного пособия….

      ***

      О способе, которым заполучила разрешение, Лаура мне так и не рассказала. Лишь намекнула, что ее проделку Агжей без ответа не оставит.

      Моя жизнь и так была веселой, присутствие в ней подруги и брата делало ее совершенно непредсказуемой.

      – Значит, граф не против, – не без удовлетворения протянул профессор, когда на большой перемене я принесла ему подписанную Агжеем бумагу.

      Еще раз поднес листок к самому лицу, шумно втянул воздух, словно по запаху пытался определить, не является ли подделкой замысловатый росчерк и отпечатавшийся на бумаге герб рода Ланье. Потом добавил разрешение к лежавшей на краю стопке и медленно, явно наслаждаясь тем, что делал, вписал мое имя в уже довольно потертый бланк.

      – Ивар Воев-Скорски, Дак Рэйн и Мишель Лонье, – с гордостью прочитал он. – Куратор группы – Лайет ар Карзи.

      – Кто?! – не успела я порадоваться вместе с Гимри.

      – Господин ар Карзи зарекомендовал себя не только как талантливый универсал, но и здравомыслящий человек. Я уверен….

      Дверь без стука приоткрылась и появившуюся щель протиснулась голова того самого Ивара, с которым