Дорога в Зигурат. Наталья Викторовна Столярова
живет в этом доме почти всю свою жизнь и каждый раз он не в состоянии нормально попасть домой. Родители открывали этот замок с первого раза, всегда. А вот Ник маялся. Дверной замок злостно не хотел ему подчиняться. Да еще родители всегда закрывали дверь на замок, даже когда были дома. Каждый раз, возвращаясь, домой его, ждала закрытая дверь и не знаешь наверняка, есть ли родители дома. Но прикасаться к звонку Ник себе запретил, его целью был замок. Отец часто выходил из себя по этому поводу. Это же обычный дверной замок, а глупый сын навыдумывал сказок о том, что кусок железки его не возлюбил и не хочет пускать домой. Справиться с замком, на этот раз, Нику было не суждено, дверь ему открыла мать. Видимо надоело слушать скрежет от дверей.
–Ну что ты опять возишься?!– Недовольно взглянула на сына женщина, вытирая влажные руки полотенцем.
Ник наспех убрал ключи в карман, и молча, прошел в дом. Отец тоже оказался дома, он сидел на кухне и спокойно пил кофе, не отрываясь от газеты. На появления сына он никакого внимания и не обратил.
–Я вернулся,– коротко бросил юноша, стянув кроссовки, отец ответил невнятным бурчанием из-за газеты.
Ник прошел на кухню и понуро воззрился на стол, где его ждала тарелка с едой, уже давно остывшей.
–Ты опять опоздал к обеду,– сказала миссис Джонсон, глядя как сын, сев за стол ковыряет вилкой в тарелке. – Я не могу по сотни раз все разогревать.
–Ничего мам. Все очень вкусно, – отозвался парень, приступив к трапезе.
Женщина оказалась довольна таким ответом, а вот отец, похоже, нет.
– Почему ты снова опоздал? Занятия уже давно закончились.
– Нам еще пару добавили,– отозвался Ник, не раздумывая ни минуты.– Часто стали менять расписание. Вот если бы я как все жил в студгородке….
Но договорить ему не дали.
– Студенческий городок,– всплеснула руками мать.– И речи быть не может. И чем тебе дома не нравиться?
– Все нравится мам, ну что ты,– затараторил Ник, когда женщина горестно отвернулась к раковине.
Только бы сейчас не ударились в полемику о неблагодарных детях.
–Но…
–Никаких но! – резко отрезал мистер Джонсон даже сейчас не опустивший газету.– Ты будешь жить дома! И больше ни слова об этом!
Ну, дома, так дома. Ник от досады принялся быстро метать вилкой еду. Вступать в споры с отцом совершенно не хотелось. Да и как вообще можно с ним разговаривать?
Перед тобой постоянно эта газета, словно ты с ней разговариваешь. Еще в старших классах, когда встал вопрос об университете, родители поставили условие проживания Ника дома. Все разговоры о переезде их чада в студгородок пресекались на корню. Отец, вдруг взглянув на часы, наконец, отложил газету и засобирался уходить. Что ж, бизнес, встречи, дела. Мать вернулась к мытью посуды, занятие кое она бросала всякий раз, как только Ник что-то говорил. Повисло молчание.
– Ник…– сказала миссис Джонсон, не поворачиваясь от раковины.
Сын невнятно угукнул с набитым ртом, мол «слушаю».
–В