Найди меня под цветущей сакурой! Лола-2. Татьяна Александровна Пекур
Чёрный лис дико вытаращился на меня, его рука поползла за пазуху, губы кривились, будто у него там давняя рана, причиняющая нешуточную боль. Что за госпожа ещё? Неужели она его так наказывала, что он до сих пор не забыл этого? Я с жалостью глянула на мужчину. Сильный, красивый, а в глазах тоска. Похоже, мои эмоции не стали тайной: то ли вернулась эмпатия хоть и частично, то ли он всё прочитал по лицу, но такого ожесточения я не видела давно. Будто наткнулась на стену, да с размаху!
– Это не…
– Она, это она! – шептала старуха и подскакивала как преданный щенок возле него.
– Ты ошиблась, ведьма! – глухо сказал лис, – Раз уж Дворец Яхиродоно очнулся ото сна, останемся здесь, чтобы передохнуть, – по осуждающему взгляду, я поняла, что именно ради меня лис решил повременить с дорогой.
Я совсем не устала, но против того, чтобы продолжить путь с рассветом, не возражала. Хикэру просто молча прошёл в дом через главный вход, даже не оглянувшись на нас. Чёрный лис зажёг две жаровни одним движением руки. Я выгнула брови удивлённо.
– Дар огня у него в крови! – важно закивала ведьма, – У Хикэру нет такой силы! А Шинджи умеет и не такое! Да, Шинджи?
Лис молча посторонился, пропуская нас в длинный коридор. Это их общая с братом черта – не отвечать на вопросы. Если здесь все такие, то вряд ли я узнаю о причине своего появления здесь и через год. Ведьма показала мне купальню, разложила всякие щётки, мочалки. Предполагалось обмыть себя из деревянного ведёрка, а потом уж залезть в каменную ванну. Которая сама собою набралась и теперь исходила ароматным паром. Чудеса! Впрочем, это ведь дворец верховного бога!
– Почему Хикэру ненавидит женщин? – спросила я ведьму. Она мылила мне голову, поминутно нюхая волосы – я вытащила баночку шампуня со сладким ароматом плодов Читтапатали.
– Да никто не знает, – сказала Эйуко, – С детства такой. Сколько младших ками от него в слезах убегали! Придут бывало к госпоже Инари, гостят месяц-другой, в надежде на взаимность таскаются за Хикэру. Тот, будто нарочно, разминается у них перед глазами, устраивает красивые поединки с младшими кицунэ. А как только невесты подходят, опустив глаза, чтобы предложить прогулку под Луной…
– Что? – привстала я, с нетерпением ожидая продолжения.
– Что-что… Зло отвечает, презрением поливает. А некоторых, кто был особенно настойчив, ещё и оскорбляет!
– И ему не надоело? Так ведь можно навсегда одному остаться…
– Этого и хочет Хикэру, – ответила ведьма и стала лить воду мне на голову, – Шинджи… Ох! Не могу сказать, моя ками! Он ведь не любит, когда его жалеют. Ты вот недавно его приласкала… Видела, как разозлился?
– Нельзя рассказывать о том, куда идём, зачем я здесь, – перечисляла я, загибая пальцы, – О Шинджи – тоже нельзя! Ты можешь сказать хоть что-то, что поможет мне разобраться во всём этом?
Ведьма пожевала остатками рта, мерзкий скрежет последней пятёрки её зубов отдался