Кровавый скипетр. Виктор Иутин
Князь был в беспамятстве, бредил, лекари ежечасно меняли пропитанную гноем повязку на ноге. Ефросинья, стоя у ложа супруга и вглядываясь в его похудевший лик, говорила шепотом:
– Нет, князь, нельзя тебе умирать! Кто же, кроме тебя, бросит вызов этой поганой литвинке? Кто, ежели не ты? Вставай, ну же!
И, кажется, впервые в жизни заплакала.
Осенью вновь пришел казанский хан Сафа-Гирей, и в Москве Елена собирала всех главных воевод и князей, дабы организовать поход против Казани. Был призван и Андрей Старицкий. Он все же победил болезнь, шел на поправку, но не мог и не желал ехать в Москву. Начался долгий и частый обмен посольствами между Старицей и Москвой.
«В болезни отбыл я свои ума и мысли. Согрей по мне сердце милостию! Неужели велит государь влачить меня отсюда на носилках?» – писал князь Елене и просил прислать к нему лекаря Феофила, лечившего когда-то великого князя Василия. Елена отправила старца к Андрею Иоанновичу и велела ему сразу после осмотра больного вернуться в Москву.
И вот Феофил и верные Елене люди вернулись в столицу. Елена принимала их, как всегда, в своих покоях, в присутствии Телепнева.
– Не нашел я у князя Старицкого тяжелой болезни, государыня! – с поклоном докладывал Феофил. – Был нарыв, подобный тому, от которого скончался великий князь Василий Иоаннович, но он уж проходит и к гибели привести никак не сможет!
– Еще, государыня, служилых людей жалует и собирает подле себя, – добавили сопроводители старца, – на землях его военные сборы и суматоха, а сам в постели лежит.
Жестом руки Елена отослала послов, оставшись с Телепневым наедине.
– Жаль, я думал, от болезни помрет, меньше забот было бы! – протянул он с досадой. – К войне готовится, Елена! Того допустить нельзя! Сил мало у нас, не время.
– Ехать сюда не желает, против татар не выходит, силы собирает… – задумчиво протянула Елена и, вздохнув, стиснула пальцами резной подлокотник кресла. – Видит Бог, не хотела я расправы над ним, но без того, видать, не обойдется. Ну, ничего. Подождем покамест. Подождем!
Глава 5
Семен Бельский прибыл в Крым в апреле 1537 года с большим обозом, где лежали дары хану и его мурзам. Он был горд собой, ибо уже не сомневался в успехе своего дела. Посвежевший и сияющий, он был одет в цветастые турецкие одежды, к поясу его прицеплена сабля с каменьями на ножнах и в рукояти, подарок султана…
Сулейман Великолепный, едва узнав, что к нему приехал некий знатный беглец из Московии, велел тут же его привести. Бельский, измученный дорогой, поросший волосами и бородой, пришел к султану и поведал ему свою историю, что он наследник Рязанского и Белого княжеств, что бежал из-под власти московского князя и теперь ищет союзников для борьбы с ним, но нечестивые европейцы предали Семена, и беглец был вынужден обратиться к величайшему и справедливейшему правителю, царю царей Сулейману Великолепному. Султан охотно поверил в эту историю и тут же отправил одну грамоту королю Сигизмунду