Гиблое место в ипотеку. Дарья Донцова
Дочь у него – принцесса. Я задумалась, что я вообще об этом человеке могу сказать? Ничего. Есть дача и квартира. А где они находятся? Неведомо. Телефона его я не знала, он всегда мне сам звонил.
– Грамотный парень, – заметил Вульф, – наверное, не впервые подобное проделывал. И, возможно, вы у него не одна «любимая».
Ирина судорожно вдохнула.
– Аборт сделать я даже не пыталась. Кто на пятом месяце возьмется? Родила девочку, Олесю. Полюбила ее всей душой. Не хотела малышку в ясли отправлять. Начала на дому работать, сумки шить. Давно их мастерила, но не на продажу, дарила подружкам, всем они очень нравились. Вот я и решила хобби в заработок превратить. Неожиданно все удачно пошло, я открыла маленькую мастерскую. Появился доход, нам с Олесей хватало. Девочка росла умная, не хулиганка, послушная. Она один раз спросила, кто ее отец. Я ответила, что он был пожарным, погиб, спасая людей. Герой. Глупо, конечно, но ничего другого я не придумала. Пять лет назад Лесенька окончила гимназию, поступила в вуз. Просто радость, да и только. Как-то раз утром мое солнышко ушло в институт. Олесе исполнилось восемнадцать. Зачем ее провожать-встречать? Да она с первого класса одна бегала на занятия. Гимназия была совсем рядом. Квартира у меня хорошая, от родителей досталась, на первом этаже. Я одну комнату под мастерскую приспособила, клиентов там принимала. Швейная машинка у окна стояла. Работала и во двор поглядывала. Весной, когда дети на переменах во двор выбегали, дочка могла домой заскочить. И я не волновалась, все шло как обычно. Олесенька умчалась на лекции. В районе трех я пошла суп куриный варить, знала, что скоро заинька домой примчится. Но Леся не вернулась с занятий. Исчезла!
Ирина Петровна замолчала.
– Вы обращались в полицию? – спросил Костин.
Локтева кивнула.
– Конечно. Только там никто меня не слушал. Меня отправили к Никоненко Сергею Павловичу. Он моему визиту не обрадовался, задудел:
– Подождем до завтра, может, она с приятелями уехала. У нее любовник есть?
Я возмутилась:
– Девочке только восемнадцать исполнилось!
Он мерзко так улыбнулся.
– Самый возраст по парням бегать. Совершеннолетняя уже, может спать с кем угодно.
Ирина прижала руки к груди.
– В институте сказали, что моя дочь на лекциях-семинарах отсутствовала. Две ее лучшие подружки понятия не имели, куда Олеся делась. Пропала. Исчезла. Ни слуху ни духу. Никаких сведений. Годы идут. Я надежду потеряла, поняла, что она не вернется. И вдруг – сумка! Сегодня утром меня… – Ирина Петровна перешла на шепот, – …разбудил звонок из полиции. Голос такой странный, будто бас металлический, медленно слова произносил, растягивал. Он сказал, что знает о беде, которая у меня стряслась. Объяснил: «Когда несколько лет назад вы пришли с заявлением об исчезновении дочери, вас просто отфутболили. У начальника отделения в тот день был юбилей. Он вечером поляну накрыл, бутылки в кабинете, закуска. А тут баба с заявлением об исчезновении дочери, вот они вас и бортанули. В таких делах время