Вспомнить все. Вадим Витальевич Тарасенко
историю. Ровно шестьсот двадцать один год тому назад, именно в этот день у нас в Париже произошло чудовищное событие – Варфоломеевская ночь. Когда одни французы убивали других. Когда католики убивали протестантов.
Метровый самолетик легко взлетел с крыши одного из зданий, стоящих на улице Лагранжа. Его крылья, ловя восходящий поток воздуха, легко несли хрупкое тельце по воздуху. Минута-другая и вот уже под ним замелькала зелень сада Наварры. Искусственная птичка уверенно летела вперед. Вот ее миниатюрная видеокамера уловила отблеск со старинных витражей церкви Сент-Этьенн-дю-Мон. Мгновенно это изображение было передано на монитор компьютера, стоящего в небольшой квартирке по улице кардинала Лемона. Сидящий за ним человек улыбнулся и чуть наклонил джойстик вперед, заставляя самолетик идти на снижение.
… – Безумие продолжалось несколько дней. Сена окрасилась кровью невинно убиенных. Начался новый виток религиозного безумия. И по прошествию уже стольких веков мир помнит об этом злодеянии. Так не будем же повторять ошибки наших предков, будем терпимо относиться к тем, кто не так молится Богу как мы. Будем терпимы и к протестантам, и православным. Будем терпимы к мусульманам.
Даже на небольшом мониторе было видно все великолепие знаменитых цветных витражей семнадцатого века. Красиво переливаясь на солнце, они стремительно росли на экране. Мужская рука, чуть трогая ручку джойстика, уверенно наводила самолет на красную фигуру, находящуюся в самом центре витража. Белоснежные зубы азартно прикусили нижнюю губу.
… – Бог един. И он одинаково любит и христиан, и иудеев, и мусульман. И Он одинаково скорбит над каждой капелькой безвинно пролитой крови, чья бы она не была – французская, английская, немецкая или арабская.
На мгновение красный цвет стекла разросся на весь экран, сделав его кроваво-красным. В следующее мгновение пластмассовый пропеллер с силой рубанул по древнему стеклу.
– И также одинаково он будит судить тех, кто безвинно проливает эту кровь. Помните это, люди, – священник вздел вверх руки, – ибо никому не удаться избежать суда Господнего. Каждый будет отвечать за свои грехи…
Звон битого стекла откуда-то сверху прервал речь священнослужителя. Десятки пар глаз вскинулись кверху. Окутанный роем красиво переливающихся стекол, вниз падал какой-то предмет. Люди, как зачарованные смотрели, как он коснулся амвона. Яркая вспышка, взрыв и на обезумивших от страха людей сверху посыпались каменные куски галереи. Крики ужаса и боли рванулись через проемы выбитых витражей…
Через час два молодых араба по тому же монитору смотрели телевизионные новости. Вот на экране последняя «Скорая» отъехала от церкви.
– Абу, ты хорошо подготовил самолет для этого полета.
– А ты, Мухаммад, хорошо его вел.
Молодые люди чокнулись банками пива. Белозубые улыбки красиво выделялись на смуглых лицах.
– Белые собаки хорошо