Почти человек. Ли Бергер
подтверждалась – показатели, чрезвычайно высокие для археологии. К июлю 2008 года мне удалось обнаружить почти 600 доселе неизвестных пещер и местонахождений окаменелостей, и это в одном из наиболее исследованных археологами мест на Земле!
Место, к которому Мэтт, Джоб и я шли тем августовским днем 2008 года, я наметил двумя неделями раньше. Мое внимание привлекло тогда обилие деревьев. Оливы и нектандры с давних пор сделались моими верными проводниками по Колыбели. Они часто росли вблизи входов в пещеры: из-за разломов в породе в местах образования пещер корни деревьев имели доступ к воде даже в период засухи.
Эти деревья впереди ничем не отличались от прочих. По дороге, вдоль которой они росли, я проезжал сотни раз. Но тут же, совсем рядом с ними, пролегала и старая шахтерская тропа, которую я никогда раньше не замечал, предполагавшая наличие пещер. Местные шахтеры добывали не золото – здесь велась богатая добыча известняка. Динамитом взрывали толщу породы, поднятые взрывом на поверхность куски кальцита обжигали в печах и получали негашеную известь, нужную для производства цемента или добычи золота из руды. В общем, широкая разработка известняка в местных пещерах не прошла бесследно для ландшафта, однако я, не теряя надежды, без устали изучил пещеру за пещерой. В конце концов, я любил это место – оно было моей лабораторией и моим домом, я знал каждый здешний уголок, наверное, лучше, чем кто бы то ни было.
Лишь небольшой холм отделял нас от Глэдисвэйл – пещеры, где я безуспешно пытался отыскать останки гомининов. За долгие годы работы я повидал сотни подобных мест и был готов к рутинному исследованию камней, обломков костей и всему такому. Словом, находясь на потенциальном местонахождении окаменелостей, я не питал ложных надежд, но готов был к кропотливой исследовательской работе.
– Ну что, посмотрим? – произнес я, сдвинув шляпу к затылку. Вопрос был риторическим, ведь именно за этим мы здесь и оказались.
Пока мы шли, я внимательно рассматривал почву под ногами на предмет любых аномалий ландшафта. Повсюду лежали мелкие известковые осколки, указывая на шахтерскую тропу, будто хлебные крошки в сказке. Крупные куски брекчии, вероятно, вынесенные наружу взрывной волной, лежали повсюду вдоль нашего пути к основной яме, появившейся в результате взрывных работ. Я заметил интересный кусок брекчии размером с баскетбольный мяч и жестом пригласил Джоба взглянуть. Мэттью и Тау тоже глядели на нас с любопытством.
– А вот и первая находка, – произнес я, поворачивая камень так, чтобы Джобу и Мэтту было лучше видно, и провел пальцем вдоль оранжеватой кости внутри шоколадно-коричневой брекчии.
– Метаподия антилопы? – произнес Джоб.
Я кивнул. Джоб – эксперт в области живой и ископаемой фауны, этим утром он присоединился к нам в надежде дополнить свои исследования описанием новых находок.
– И ведь вечно одни антилопы… – Я с усмешкой покачал головой. – Так много антилоп,