Сломанные вещи. Лорен Оливер
покажу. – Как ни странно, я никогда ни с кем не говорила о том, как нашли ее тело, – только о том, что случилось потом и где была я.
Скоро деревья кончаются и начинается длинная четырехугольная поляна, участок, на котором по какой-то загадочной причине не растут деревья и которую мы много лет назад назвали длинным полем. Я показываю рукой на густой ряд темных сосен, сквозь которые едва-едва могу различить старый сарай для хранения инвентаря.
– Полицейские считают, что Саммер убили вон там. Были доказательства, что она бежала. Кто-то ударил ее по затылку камнем. Затем ее отволокли туда.
Когда я стою здесь, на солнцепеке, все произошедшее кажется мне таким невероятным, как будто я просто рассказываю историю, которую когда-то услышала. Над полем носятся птицы, яркие цветные комочки, и их тени быстро скользят по самому верху трав.
Эбби, щурясь, смотрит на меня:
– С тобой все в порядке?
– Да. – Я на секунду закрываю глаза и возношу короткую молитву, обращенную к Саммер, если она сейчас здесь, слушает меня. – Скажи мне, – это единственные слова, которые приходят в голову. – Скажи мне, что тут произошло.
Где-то в деревьях клохчет птица. Я открываю глаза.
Мы продолжаем идти вперед. Пройдя половину поля, мы доходим до прорезанного в высокой траве круга, как будто с помощью гигантской формы для вырезания печенья. Здесь в землю забит большой деревянный крест. Но нем кто-то написал фиолетовым маркером: «5 лет спустя… мы никогда тебя не забудем». Удивительно, как много людей после того, как Саммер умерла, утверждало, что они любили ее, даже те, кому не было до нее никакого дела, пока она была жива.
Рядом с крестом помещена прекрасная композиция из цветов, красные и белые розы, сплетенные в форме огромного сердца. Должно быть, эта штука стоила триста или четыреста долларов. Странно. Я наклоняюсь, чтобы посмотреть на прикрепленную к ней карточку. Подписи нет, только цитата из Библии. «Если я пойду и дорогою смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной». Я смотрю на Эбби.
– Это псалом.
– Хм-м. – Эбби хмурится. – Нет уж, спасибо, я предпочитаю оставаться на холме, который освещен ярким солнцем и на котором обитают те, кто весел и счастлив.
– Библия вроде бы была написана две тысячи лет назад[9], – говорю я, распрямляясь. – Тогда люди не особо веселились.
– Вероятно, потому, что тогда не было Wi-Fi.
Мы идем дальше и заходим под сень деревьев. Сарай оказывается еще меньше, чем я помнила, но в остальном выглядит так же, если не считать хлипкой цепи с замком, которая натянута вокруг него. Как ни странно, это место не удостоилось особого внимания ни со стороны полиции, ни со стороны прессы, несмотря на то что мы втроем провели здесь немало времени, лежа на плетеном лоскутном коврике, слушая музыку на смартфонах или просто болтая о пустяках. Мы не знали, как можно рассказать о том, что здесь случилось, о том, как Лавлорн материализовался за одну ночь.
И о том, как он вдруг взял и исчез.
За несколько месяцев
На самом деле написание первой части Библии – Ветхого Завета – началось в XIII–XII веках до н. э.