Сломанные вещи. Лорен Оливер
пряжей и принадлежностями для вязания, разглядывая выставленные в ней корзины, полные разноцветных мотков пушистой шерсти и табличку, гласящую: «Занимайся вязанием, а не войной», ко мне подошла женщина, сжав губы так, будто она собиралась меня поцеловать, и плюнула мне в лицо.
Даже мою мать оскорбляют всякий раз, когда ей приходится выходить за покупками, в прачечную или на почту. Думаю, окружающие винят ее в том, что она воспитала чудовище. В конце концов, ей стало проще не выходить из дома. К счастью – а может быть, к несчастью, – у нее есть собственный бизнес по интернет-маркетингу. И поскольку она может заказывать по Интернету все – от туалетной бумаги и носков до молока – у нее есть возможность сидеть дома по полгода, ни разу не выходя за дверь. Когда несколько дней назад она объявила, что уезжает погостить к сестре, со мной чуть не случился сердечный приступ. После убийства она впервые покинула наше убежище более чем на час.
Правда, надо признаться, выбора у нее не было. После того как ее так называемые «коллекции» начали появляться сначала на нашем заднем дворе, потом на крыльце, а затем заполонили весь двор, соседи начали кампанию за то, чтобы нас с мамой вышвырнули из города. Вроде бы наше присутствие среди них уже само по себе оказывало на район пагубное влияние и самим фактом лишало их шансов когда-либо продать свои дома. Хотя городские власти и не стали подавать на нас в суд, они дали нам две недели на то, чтобы мы избавились от мусора, пригрозив штрафами за вредное воздействие на окружающую среду и создание антисанитарных условий. И мама отправилась погостить к тете, чтобы не мешать мне, принимаясь рыдать всякий раз, когда я буду выбрасывать использованную столовую салфетку, и чтобы я таким образом смогла без помех разобрать весь хлам, скопившийся за пять лет.
– Миа, выброси их. – Эбби достает из-под сломанного торшера пачку рваных газет. – Теперь мы знаем, какие новости были главными, – она щурится, – в 2014 году.
Я поднимаю с пола картонную коробку, чувствуя легкое удовлетворение, когда под ней открывается небольшой участок ковра. Надпись на боку коробки гласит: «С этой удивительной овощерезкой готовить проще простого!»
– Может быть, тебе лучше ее продать. Ведь она все еще не распакована, верно? – Эбби с трудом поднимается на ноги, опираясь на подставку для телевизора. Эбби толстая и очень красивая. У нее светлые глаза, темные волосы, губы, увидев которые так и хочется поцеловать, и идеально прямой нос с чуть-чуть вздернутым кончиком.
Когда ей было десять лет, она завела собственный канал на YouTube, посвященный моде, а также красоте и уходу за лицом и телом. Когда ей исполнилось пятнадцать, у нее уже было два миллиона подписчиков, спонсорами ее канала являлись крупнейшие косметологические бренды, а денег к ней в банк приходило столько, что ее семья смогла переехать из Гаррисона, Айова, обратно в Вермонт, где живут ее дедушка и бабушка.
Эбби ездит на такое количество Бьютиконов[2], ВидКонов[3] и недель моды, что
Бьютикон (Beautycon (англ.) – крупнейший фестиваль красоты в Америке и Европе, где известные бренды представляют свои новинки. По атмосфере Бьютикон больше напоминает вечеринку с участием звезд, чем скучную презентацию инноваций. Именно на таких мероприятиях и создаются тренды.
ВидКон – многожанровая онлайн-видеоконференция, проходящая с 2010-го в Южной Калифорнии. В ней участвуют как зрители, так и крупнейшие создатели YouTube-контента.