Проклятая сабля крымского хана. Ольга Баскова
у нее все будет хорошо. Думаю, она больше не попадет в такую историю. Многие подобные ей после пережитого делают вывод: лучше жить на картошку, которую выращиваешь в огороде, чем на доллары, заработанные в дешевом борделе.
– Это верно, – согласилась Жанна. – Я тоже это поняла. Может быть, вы отпустите и меня?
Ройтман усмехнулся:
– В руки полиции? Думаешь, за это время о тебе уже забыли? Нет, дорогая, тебя разыскивает Интерпол, и твои милые фотографии есть в Интернете.
– Но зачем я вам нужна? – удивилась молодая женщина.
– А это ты сейчас узнаешь. – Он тронул птицеобразного шофера за плечо и коротко бросил: – Домой.
Машина снова помчалась по асфальтовой дороге, но на этот раз в горы не свернула, наоборот, доехала до моря, оказавшись в богатом квартале Босфора. Возле одного из белых особняков она притормозила, и Ройтман вышел из машины, подмигнув Жанне.
– Вот моя резиденция. Будь гостьей. Как видишь, мне посчастливилось приобрести особняк в прекрасном месте – это очень престижный район. Если ты что-то понимаешь в архитектуре, он построен в стиле необарокко.
В архитектуре Жанна никогда ничего не понимала, но отметила про себя, что особняк действительно шикарный, белый, с башнями по бокам.
– В нем пять этажей, двадцать две комнаты, гараж и сад, – пояснил Ройтман и что-то сказал в окошечко кованых ворот. Они разошлись в разные стороны, и «Мерседес» горделиво въехал в огромный двор. Перед особняком был разбит сад с клумбами, в которых красовались диковинные, никогда не виданные Жанной цветы, издававшие тонкий аромат французских духов. В трех фонтанах, один их которых был точной копией бахчисарайского «Фонтана слез», журчала вода. Где-то на деревьях (она узнала кипарисы, горделиво взметнувшие ввысь свои остроконечные вершины) щебетали птицы.
Ройтман поманил ее рукой, и по белым мраморным ступеням они прошли в дом, на террасу.
– Твоя комната будет на третьем этаже, – сказал он. – С балконом. С него, между прочим, открывается великолепный вид на Босфор. Ты была на Босфоре?
Женщина покачала головой:
– Не имела возможности. Вам прекрасно известно, в каких местах Турции мне посчастливилось, – она сделала акцент на этом слове, – побывать.
Толстяк усмехнулся, бережно взял ее за локоть и по ковровой дорожке повел на третий этаж. Жанна обратила внимание на позолоченные перила, картины в больших рамах, украшавшие стены, и мраморные статуи. Внутри резиденция Ройтмана чем-то напоминала Эрмитаж. Такая же лепка и произведения искусства. Может быть, дорогой архитектор и получил заказ – сделать интерьер, как в Эрмитаже? У богатых свои причуды.
– Нравится? – Хозяин открыл одну из дверей в длинном широком коридоре и провел туда гостью. – Видишь, какой контраст? Внутри, в коридоре, – Зимний дворец, а в твоей комнате – современность.
Эта современность была Жанне больше по сердцу. Вся комната была сделана в розовых тонах: розовые стены, розовое стекло на