.

      Группка девушек на заднем ряду заулюлюкала и закричала ему:

      – Ты так хорош, Джеймс!

      Он помахал им, словно он вызвал такую реакцию тем, что угостил их газировкой или помог выйти из машины, и ушел со сцены.

      После одного выступления-декламации и трех поэтов мистер Дэвидсон снова поднялся на сцену.

      – Отличная работа, ребята. Кто следующий? Лилит.

      Несколько воплей раздалось в столовой, и мистер Дэвидсон попробовал заставить их замолчать. Лилит поднялась на сцену. Из-за прожектора ее волосы казались ярче, лицо – бледнее. Она держала под мышкой черный дневник, готовая прочитать стихотворение. Прочистила горло. Микрофон взвыл эхом.

      Несколько учеников прикрыли уши. Один прокричал.

      – Слезай со сцены! Неудачница!

      – Эй, там! – крикнул мистер Дэвидсон. – Это грубо.

      – Эм… – Лилит постаралась поправить микрофон, но послышался лишь визг техники.

      Кэм к тому моменту уже встал со своего места и кинулся к сцене.

      Лилит сердито глянула на него, когда он подошел.

      – Что ты делаешь? – прошептала она.

      – Вот это, – сказал он. Ловким движением кисти он поправил микрофон, так что тот оказался на идеальном расстоянии от губ Лилит. Теперь ей не придется сутулиться. Она сможет говорить своим низким естественным голосом, и ее будет четко слышно во всей столовой.

      – Сойди со сцены. – Она прикрыла микрофон рукой. – Ты смущаешь меня.

      Она повернулась к аудитории:

      – Эм, я Лилит, и я…

      – И ты отстой! – крикнула девушка из задних рядов столовой.

      Лилит вздохнула и пролистала свой блокнот. Кэму было ясно, как сильно другие ученики ненавидят Лилит и как ужасно она себя чувствует из-за этого. Ему не хотелось быть одним из тех, кто делал ее несчастной прямо сейчас.

      Он пошел со сцены, когда выражение ее глаз заставило его остановиться.

      – Что такое? – спросил он.

      – Я не могу это сделать, – проговорила она одними губами.

      Кэм снова приблизился, остановившись, прежде чем инстинкт возьмет свое и он обнимет Лилит.

      – Ты можешь.

      – Я согласна на ноль. – Она отошла от микрофона, сжимая дневник. – Я не могу читать перед всеми этими людьми, ненавидящими меня.

      – Тогда не надо, – сказал Кэм. Возле стула Лилит в аудитории он заметил гитарный чехол. К счастью, сегодня она не оставила гитару у ручья.

      – Что? – спросила она.

      – Лилит, – позвал мистер Дэвидсон из задних рядов столовой. – Какие-то проблемы?

      – Да, – ответила Лилит.

      – Нет, – сказал Кэмс одновременно с ней.

      Он спрыгнул со сцены, открыл серебряные застежки гитарного чехла и достал красивый треснувший инструмент. Услышал хихиканье в толпе и увидел вспышку, когда кто-то сфотографировал Лилит, застывшую на сцене в страхе.

      Кэм проигнорировал их всех. Он передал гитару в руки Лилит и набросил ремень на ее плечо, позаботившись о том, чтобы не прижать ее рыжие волосы.