Серый маг. Сергей Джевага
хоть и не сильно умный, – сказал Витар, – но умею считать. Я ушел всего десять месяцев назад…
Звонко щелкнуло. Гул утих, огонек в дуле потух. Оглобля опустил оружие, пристегнул к поясу. Медленно развернулся и направился к калитке… В спину воину ударил яростный визг:
– А что мне надо было делать?! Ждать? Я молодая, я хочу… хочу тепла и заботы!.. Ты оставил меня! Ушел на свою проклятую войну! На границе мрут, как мухи. А я не дура какая-нибудь! Ты мог не вернуться. Или вернуться калекой. Что мне потом делать? Ухаживать всю жизнь за больным уродом?.. Ты дурак, Витар Гар! Полный дурак!..
У калитки огневик обернулся. Ксанка сидела на пороге, сверлила воина бешеным взглядом. Рыдала и смеялась одновременно, размазывала по щекам слезы. Столько черной злобы, яда и ненависти плескалось в глазах женщины, что впору вспоминать василиска. Страх отступил. Ксанка поняла, что будет жить. И эмоции взломали броню самообладания, вызвали истерику…
– Да, я дурак, – спокойно признал Оглобля. Развернулся, бросил через плечо: – Живите.
Скрипнула калитка, под ногами хрустнул утоптанный снег. Воин подставил лицо ветру и солнцу, глубоко вдохнул свежий морозный воздух. За спиной еще визжала Ксанка, злобно орал Доран. Но это уже не волновало Оглоблю. Мир исчез, растворился в белом сиянии снега.
Дорога стлалась под ногами грязно-белым ковром. Оглобля шел, ничего не замечая. Слышал окрики, видел каких-то знакомых. Но не реагировал… Пытался найти в себе боль, но не мог. Старался отыскать хоть что-нибудь. Но все пожрала пустота. Люди – одинаковые связки соломы. Таких сжигал целыми сотнями на границе. За то получал награды от командиров. И хотя помнил, что живые существа… что умеют чувствовать и мыслить, но в душе надломилось нечто важное. В ушах эхом отдавались слова брата-оборотня. По щекам стекали слезы. Замерзали, скатывались по нагруднику твердыми комочками.
Огневик очнулся за воротами деревни. Впереди виднелись заснеженное поле, лазурный небосвод, белесая дымка и темная полоска леса. Ветер гнал снежную крупу, закручивал в небольшие вихри. В небе метались черные точки птиц. Солнце застыло в зените, изливало на землю прохладные золотистые лучи… Свобода. Пустота. Но где-то там есть ответ на вопросы.
Витар с удивлением глянул на руку, затянутую в толстую кожаную перчатку. Пошевелил пальцами, хмыкнул чему-то своему. Начал поворачивать голову. Но сдержался, закусил губу. Шагнул вперед, неспешно побрел по дороге. Тох ошибается, настоящая свобода есть. Гар найдет свободу. А если нет, отыщет нечто другое. То, что поможет душе ожить…
Пернатого падальщика терзал жуткий голод. Вот уже второй день как в желудке поселилась мерзлая пустота. Сугробы укрыли землю толстым белым саваном, лишили пищи. Леса опустели, стали неприветливыми. А в городах поджидало множество опасностей: стаи конкуренток-ворон, мальчишки с рогатками и самострелами, ручные ястребы. Старый падальщик целыми днями летал в поисках хоть какого-то пропитания. Но без толку терял силы. А сегодня, когда голодная смерть