Нас – нет!. Максим Лист
бдительно и почти всегда вовремя пресекали драки.
Именно там тогда и случился его первый опыт, который со временем повторялся с завидной регулярностью и все больше и больше заставлял терять веру в людей.
Глупая и наивная история.
Это был мальчик на год старше, он быстро втерся в доверие, и Севке показалось, что он впервые в жизни обрел друга. Но детские игры переросли во взрослые, и в этот же вечер «друг» поведал о своей мужской победе всем обитателям интерната. Само собой, эта пикантная весть очень скоро дошла и до руководства школы.
После этого состоялась беседа с директором:
– Он бил тебя?
– Нет, – честно ответил Севка, хотя в глаза смотреть директору почему-то было стыдно. Да и настроение паршивое. Он тогда искренне не понимал, какое отношение имеют все эти люди к тому, что произошло между двумя мальчишками.
– Он как-то угрожал тебе?
– Нет, – все так же скучающе отвечал Севка.
– Не бойся, скажи, как есть…
– А так и есть, – он пожал плечами, – я сам этого захотел.
– Уж не хочешь ли ты сказать, что тебе понравилось это делать? – изумленно спросил директор.
– Не очень, – честно и равнодушно ответил Севка, глядя в окно, – но и ужасного в этом тоже ничего нет…
Что он тогда сделал неправильно – для него так и осталось загадкой. Но после этого опять начались бесконечные сеансы с психологами с одной стороны и отвращение среди сверстников – с другой. Но хуже всего было то, что главным инициатором насмешек стал тот, кто оказался с ним тем вечером в темном туалете.
Первая влюбленность оказалась горьким ядом или, правильнее сказать, прививкой. Не будь ее, все последующие истории, в которые довелось попасть Севке, могли бы его просто убить.
Этот почти чудесный интернат закончился через год. Оказывается, тетя Елизавета оплатила только один год обучения, остальное, видимо, посчитала лишним, или не имелось столько денег. Но как бы то ни было, пробыв еще неделю в неопределенности и не найдя родственников, директор школы обратился в органы опеки, и вот тогда Севка поехал жить в совершенно обычный среднестатистический ад. Это был детский дом самый что ни на есть, богом забытый. Жалкий вид облупившегося фасада умирающего здания не вселял никаких радужных мыслей.
Севка, как только увидел его, понял, что провести здесь четыре года до своего совершеннолетия он точно не сможет. И не ошибся.
В первый же вечер его избили в туалете, так сказать, для знакомства и быстрого погружения в устройство местного неулыбчивого мира сверстников.
Если у вас сложилось впечатление, что Севка до сих пор ходил с куклой под мышкой, то это не совсем так. Он хоть и остался весьма хрупким мальчиком, но постоять за себя научился. Сокрушающим ударом, конечно, не обладал, да и обычным тоже, зато освоил несколько коварных, но весьма действенных приемов. Тем не менее в тот вечер