Выбор героя. Юрий Львович Манов
шла вереница рабов: в основном – гоблинов, но были среди них люди и орки. Все они были прикованы к огромным веслам, по шестеро к каждому, и сами несли эти весла на плечах. Это были галерники, которых охраняли два десятка эльфов.
Видели бы вы, Ханни, этих несчастных (я про рабов, а не про эльфов, те, напротив, все крепкие и здоровые). Уж не знаю, на каких работах их использовали эльфы, но выглядят они просто ужасно. Все в рванье, заросшие, воняет от них нестерпимо. Признаться, я вглядывался в лица людей, а вдруг встретится знакомый, из наших краев. Но, видимо, эти рабы были из других мест. С заунывной песней, гремя цепями, они взошли на галеры.
Очень грустное зрелище! Не понимаю я этих… Разве это жизнь? Лучше уж смерть, чем такое рабское существование.
Прощайте. Ваш Айван.
Глава 5
И снова коллеги
… нет, в таких условиях работать совершенно невозможно! Что там за рев внизу? Маг недовольно оторвался от чтения, отодвинул тетрадь, встал и подошел к окну. Внизу, на площади перед широкой лестницей ратуши собралась приличных размеров разношерстная толпа: горожане, крестьяне, солдаты. Многие вооружены.
Глашатай в ливрее с королевским гербом на груди что-то громко кричит с лестницы, из его сообщения маг разобрал лишь «Орки» и «Аррохон». Толпа потрясает оружием и отвечает глашатаю протяжным гулом.
– Не иначе, Мышат, случилось что-то важное, – констатирует маг, возвращаясь за стол. – Судя по обилию пик и топоров – война. Нашли повод радоваться. Посмотрим, что нам скажет по этому поводу мудрая книга.
Старик открыл торбу, аккуратно извлек свиток. Повертел в руках, после недолгого колебания все-таки развернул. Мысленно представил себе город с высокой крепостной стеной, шпилями и куполами храмов, черепичными крышами дворцов знати, башнями замков его светлости. Прикрыл глаза и тут же увидел город сверху глазами сокола, кружащего в облаках.
Город окружен армией – боевые орки с десятками камнеметных машин и штурмовых башен. Очередной приступ окончился для них неудачно – защитники города на стенах шумно празднуют успех, потрясая оружием. Под стенами во рву среди обломков штурмовых лестниц тихо покачиваются тела погибших. Тех, кого тяжелые латы не утянули на дно.
Уцелевшие орки возвращаются в лагерь, волоча с собой раненых и убитых. Мертвые тела после воздания им соответствующих почестей пойдут в котлы, раненых тащат в палатки к лекарям и магоркам. Те деловито принимаются за работу. Уж насколько орки – мужественные воины, но и они не могут сдержать стонов, когда пила полевого лекаря вгрызается в живую плоть. Или когда раскаленное железо прижигает сочащуюся кровью рану. Эту боль трудно передать словами, даже мастерство и заговоры от боли сильнейших магорков помогают мало.
Сокол сделал круг над лагерем осаждающих, опустился ближе к земле. Глаз у сокола зоркий, видит все до мелочей. Сокол – хищник и не боится крови, но то, что сейчас внизу – даже ему не нравится. Кажется, здесь все пропитано запахом крови, боли, железа и смерти, но… меж когтистых лап закованных в железо воинов