Кровь химеры. Тим Волков
самого слабого поветрия – жди беды. Это древний знак, знакомый каждому степняку. Сама природа предупреждает об опасности – затевается что-то недоброе.
Корке насторожился, как мог ускорил шаг, но идти по заметенному насту было тяжело. Не мудрено, что через некоторое время он, тяжело дыша, едва не теряя сознание, повалился от усталости в снег.
«Не загоняй себя, старик, – подумал старик, жуя снег. – Убежать от себя все равно не получится».
– От себя? Я не бегу от себя! – вдруг произнес он вслух. И рассмеялся тяжелым надрывным смехом. – Дожил – разговариваю сам с собой!
От себя. От себя, Корке. Ты бежишь от себя. Ты знал, что все так обернется. Знал, но боялся признаться в этом сам себе. Зачем народу немощный старый вожак, когда есть молодой, пышущий жаром и силой? За ним пойдут, пусть хоть на край бездны, и дальше. А за тобой уже нет, даже если этот путь единственный к спасению. Так устроены люди. Им нужна уверенность. А у тебя её нет. Растерял всю со смертью Агилы.
Корке схватил горсть снега и остервенело начал размазывать его по лицу и голове.
«Нет! Прочь мысли! Гнать взашей! Иначе пропаду! Надо идти вперед, не думая ни о чем. Позволить себе жить прошлым, все равно что прыгнуть в трясину – засосет и не заметишь. А нужна дорога, твердая и без ям. Неважно куда она приведет – конечной точки все равно нет. Важна сама дорога, если по ней приятно идти – значит это дорога твоего сердца».
Прежде чем исчезнуть, внутренний голос задал вопрос, который копьем пронзил Корке насквозь: та дорога, по которой ты сейчас идешь, является ли дорогой сердца?
Корке беззвучно заплакал. Воспоминания, так старательно забытые, припрятанные на самую дальнюю полку, вдруг с новой силой обрушились на него, царапаясь и раздирая едва зажившие раны.
За секунду до роковых последствий Корке понял ошибку, которую так беспечно допустил, но было уже слишком поздно.
Стрела вошла в плечо.
Старик дернулся, упал в снег. Попытался отползти, но от пронзительной нестерпимой боли в глазах потемнело, и он едва не потерял сознание.
Вновь свистнула стрела, но прошла мимо, со звоном вонзившись в ледяную глыбу.
«Держись!» – приказ он себе, с силой загоняя в легкие воздух. «Держись и не дергайся! В лежащего сложнее попасть. Да и к тому же меня закрывает сугроб»
Так он и сделал, притаился в снегу, с трудом заставил каменные мышцы расслабиться.
Стало чуток легче. Если лежать и не шевелиться, то вроде даже и боли нет, только ощущается как что-то теплое по плечу расползается и быстро остывает на холоде. Кровь.
Свистнула третья стрела, но ушла поверху.
«Вот тебе и поворот! Совсем ты, старик, одряхлел и мозг у тебя как простокваша стал! Не уследил охотника! Ошибка юнца. Какой позор! Какой позор! Не даром тебя погнали с аула!»
Плечо опять начало жечь, словно тысячи пчел вдруг разом ужалили его в одну точку. Вот ведь угораздило! Чуток левее – и можно читать поминальную молитву. А так есть