Простая правда. Джоди Пиколт
такой филантроп, иди работать в окружную прокуратуру. – Он вытащил из мусорного ведра розу, оторвал от нее стебель и заткнул цветок мне за ухо. – Тебе надо отвлечься. Что, если нам отправиться в Рехобот-Бич и заняться бодисерфингом? – Наклонившись ко мне, он добавил: – Голышом.
– Стивен, секс – не пластырь.
– Извини, если забыл. – Он отступил назад. – Это было так давно.
– Не хочу сейчас ничего обсуждать.
– Да и нечего обсуждать, Эл. У меня уже есть дочь двадцати одного года.
– А у меня нет. – (Эти слова, робкие и подкупающие, повисли в воздухе наподобие мыльного пузыря, готового лопнуть.) – Послушай, я в состоянии понять, почему ты не хочешь делать обратную вазэктомию. Но есть же другие способы…
– Других нет. Не хочу смотреть, как ты вечерами изучаешь каталог доноров спермы. И не хочу, чтобы социальный работник шарил повсюду, начиная с моей налоговой отчетности и кончая ящиком для нижнего белья, в попытке определить, гожусь ли я для воспитания какого-нибудь китайчонка, оставленного умирать на вершине горы…
– Стивен, сейчас же прекрати! Ты потерял над собой контроль.
К моему удивлению, он немедленно успокоился, но сел, сжав губы и пыхтя от злости.
– Не стоило этого говорить, – наконец произнес он. – Знаешь, Элли, как мне обидно.
– Почему?
– Ты только что сказала… назвала меня долбаным троллем!
Я встретилась с его взглядом:
– Я сказала, ты потерял над собой контроль.
Стивен заморгал, потом расхохотался:
– «Потерял контроль» – о господи! Я тебя не услышал.
«А когда ты в последний раз меня слышал?» – подумала я, но сдержалась и ничего не сказала.
Юридическая фирма «Пфистер, Краун и Дюпре» разместилась в деловом районе Филадельфии, расползлась по трем этажам современного небоскреба из стекла и стали. Я не один час выбирала одежду для встречи с партнерами, забраковав четыре костюма, пока не нашла тот, в котором, как мне казалось, выглядела более уверенной в себе. Воспользовалась сильным антиперспирантом, выпила чашку кофе без кофеина, опасаясь, что от натурального кофе у меня будут дрожать руки. Потом мысленно наметила путь к зданию, запланировав на поездку почти час, хотя до него было всего лишь пятнадцать миль.
Ровно в одиннадцать я скользнула за руль своей «хонды».
– Старший партнер, – глядя в зеркало заднего вида, пробормотала я. – Сумма меньше трехсот тысяч долларов в год неприемлема.
Надев солнцезащитные очки, я направилась к шоссе.
Стивен оставил у меня в машине свою кассету с записями, как он любил говорить, офигенной музыкой, которую слушал по пути на судебные процессы. Чуть улыбнувшись, я включила кассету, и машину заполнил грохот барабанов бас-гитарного бэк-бита. Я сделала звук громким, таким громким, что едва услышала сердитый сигнал пикапа, который я подрезала, когда стремительно перестраивалась.
– Опля! – похлопывая по баранке, бормотала я.
Почти сразу же руль дернулся и попытался