Три моря. Юрий Лузин
походам ей не привыкать,
На лошади любого научит скакать,
В стрельбе из лука она – чемпионка,
В общем, не девушка, а амазонка!»
«Ладно, я понял, пусть уж езжает,
Буду надеяться, что не оплошает.
Так, что там за секретное диво такое,
Что спасёт страну от врагов и разбоя?»
«Лет сто или двести, – сказала Полина, –
В наших краях легенда ходила
О том, что жил в водах морских
Царь Нептун размеров больших…»
«Ещё скажи, что трезубец его
Врагов убивает метров за сто!»
«Вот что скажу вам, други мои,
В путь собирайтесь, – поговорите в пути.
Постарайтесь узнать, что там да как.
Может оказаться, что диво – пустяк.
А вообще уж постарайтесь
И живыми возвращайтесь!»
В царские конюшни Андрейка пошёл,
К стойлам коней он подошёл,
Выбрать ему хотелось скорей
Такого, чтоб других не был резвей.
Раньше Андрей в библиотеке сидел
И на коней из окошка глядел.
Скакал он редко, так как ему
Это было не по нутру.
Но деваться некуда было:
«А вот и спокойная вроде кобыла», –
Подумал он, бросивши взгляд
На второй справа от себя ряд.
«Ну как с выбором, Андрюша, дела,
Выбрал в дорогу себе ты коня?» –
Это его спросила Полина –
Ей выбирать незачем было.
Чёрный как ночь, арабских кровей –
Красавец скакун, ветра быстрей!
Гордо она восседала на нём,
Они – одно целое были вдвоём.
«Да, выбрал, – вон та, белая вся,
Подойди первая, а потом уж и я».
Давненько в седле он не бывал,
Поэтому чародей и спасовал.
Полина по-свойски в конюшни вошла,
Подошла к кобылице, дала ей овса,
Погладила, поговорила, выбор мага оценила,
Отвязала и сейчас к магу вывела тотчас.
«Вот, знакомься с подругой своей,
Эта лошадка спокойных кровей,
К тому же красива – снега белей,
Держи удила. Да не робей!»
«Вижу, банда моя в сборе,
Отправляемся уж вскоре.
Рано утром, чуть заря –
В путь-дорогу, господа», –
Святослав, сказав всё это,
Попрощался до рассвета.
Рано утром все трое они
У главных ворот сойтись должны.
Все трое точно, как по часам,
Утром подъехали к тем воротам.
Слов не роняли, все понимали,
Что от дома родного их отрывали.
Вернутся ль в пенаты родные?
Будут ли приветливы дали чужие?
Все трое думали о том,
Потому ехали тихо, молчком.
Через пару-тройку дней
Пограничных достигли рубежей.
«Ну, прощай, Родина-Мать,
Надеюсь ещё тебя повидать». –
Святослав спрыгнул с коня своего,
Открыл кисет, ну и в него
Сгрёб пригоршню родимой земли,
Чтоб согревала душу в пути.
Вновь