Мечи Ямато. Александр Логачев
держать двумя руками, можешь – одной. Как, ты готов?
– Вроде бы да, – сказал Артем. Не мудрствуя и не выпендриваясь, он скопировал хватку меча у мастера: обхватив рукоять двумя руками, поднял синай на уровень плеча, чуть отвел в сторону от себя.
Конечно, тягаться с фехтовальным мастером в фехтовании – это такое же перспективное дело, как надеяться выиграть в шахматы у Каспарова. Но как тут откажешься! Обязательно сочтет трусом. И сражаться не по правилам (ну, допустим, бить по ногам) тоже нельзя. Посчитает «неблагородным и презренным». Ну, ладно, попробуем все же что-то изобразить…
Чтобы мастеру уж совсем жизнь малиной не казалась, Артем применил-таки одну не шибко подлую штуку. Он вспомнил, как пробиваются гандбольные пенальти, – игроки ложными замахами дергают вратаря, а когда тот малость дезориентируется, внезапно бросают мячик. Вот так же Артем сперва подергал мастера, изображая, что наносит удар, но сам его все не наносил и не наносил. А потом вместо рубящего удара, какой показывал и в чем, казалось, убедил, сделал выпад, метя в область груди…
«Да, вроде бы по их понятиям про самурайскую честь и совесть отвлекающие маневры и прочие хитрые приемчики есть жуткое неблагородство. Ну а по нашим цирковым понятиям мастеру вызывать на бой неумелого новичка – тоже не верх благородного поведения. Это все равно что какой-нибудь Костя Дзю потехи ради возжелал бы продемонстрировать свое боксерское искусство на перворазряднике из районной секции бокса. Так что квиты, мастер…»
Но уловка Артему не помогла. Мастер без труда отбил его выпад, ударив мечом по мечу. И сходу, не прерывая движения, мастер немыслимым образом крутанул синай, и кончик его бамбукового меча легонько стукнул Артема по запястью правой руки.
– Неплохо, – сказал Мацудайра, отступая на шаг. – Руки сильные, есть врожденная быстрота. Даю совет – все время держи руки расслабленными и напрягай их только во время нанесения удара.
Затем мастер скорбно покачал головой:
– Плохо, что у вас разрешены в поединках подобные хитрости. Если бы тебя сейчас увидел Цурутиё, он бы сказал: «Вот какие они, гайдзины, все они такие, им чужды честность и благородство».
Артем не стал выспрашивать мастера, кто такой этот загадочный Цурутиё. И без Цурутиё было чем забить себе голову.
– А проигрывать ты не любишь, Ямамото, – эту фразу Мацудайра неожиданно произнес с отеческой интонацией в голосе, напомнив Артему полковника Мухомора из сериала про ментов и разбитые фонари. – Это хорошая черта.
Мацудайра повернулся вполоборота, чуть согнул ноги, выставил меч перед собой, держа его двумя руками.
– Как я, прими стойку ханми, Ямамото. Готовься, теперь я буду нападать.
Вздохнув про себя: «И когда же эти игрушки кончатся!» – Артем скопировал стойку мастера. «Ханми, говорите? Ну-ну. Давай, нападай, маэстро…»
Глава восьмая,
В КОТОРОЙ АРТЕМ ПОНИМАЕТ, ЧТО ПОГИБ
Муху прихлопнул —
и при этом задел ненароком
цветочек в траве...
Однако