Сестра Марина. Лидия Чарская
увидите, что это за чудесный маленький человечек.
Легкий стук в дверь прервал сестру.
– Войдите! – поспешила сказать Юматова и машинально оправила на голове косынку.
– Ольга Павловна зовет сестру Трудову, новенькую, на медицинский осмотр, – проговорила дежурная сестра, останавливаясь на пороге.
– Идите с Богом, душенька! – ласково отпустила Нюту Юматова.
Нюта вышла вслед за рыженькой сестрой.
В эту ночь плохо спалось Нюте. Как в калейдоскопе, чередовались события в ее, усталой от смены впечатлений пережитого дня, голове.
С каким ужасом вспоминалась сцена в приемном покое, когда два доктора в присутствии начальницы и рыженькой сестры тщательно выстукивали, выслушивали ее, смотрели глаза, десны, пробовали ее мускулы, испытывали нервы.
Бледная, испуганная предчувствием того, что ее должны будут забраковать, забраковать во что бы то ни стало, Нюта, как к смерти приговоренная, машинально исполняла все, что требовалось от нее, едва переводя дыхание, точно стараясь не дышать.
– Ну, что? – коротко осведомилась Ольга Павловна у старшего из докторов, уже знакомого Нюте Козлова.
И сердце Нюты перестало биться в ожидании его ответа…
– А то, что барышня наша здоровей всех нас троих, взятых вместе, даром что жидка и хрупка на вид, – с довольной улыбкой произнес тот, потирая руки.
– Замечательно крепкий, по-видимому, субъект, – вставил свое слово его молодой помощник, черненький, тоненький, гладко и тщательно причесанный человек, в черепаховом пенсне, с небольшими усиками, закрученными в струнку, – «Семечка» по прозвищу, в действительности же доктор Семенов.
– Ну, и слава Богу… Завтра к шести пожалуйте в аудиторию ко мне на съедение, вновь испеченная сестрица, – довольным голосом сказал ей тут же Козлов. – Вы как насчет анатомии, гигиены и прочей, подобной им, мудрости? А?
Но Нюта от охватившей ее радости, что она не забракована, принята в состав общины, не могла выговорить ни слова.
Эта радость заполонила ее всю.
И весь вечер эта радость доминировала над ее душою. Она же не давала ей задремать, уснуть и сейчас, когда все общежитие погрузилось в сон, столь желанный, сладкий и недолгий для утомленных, измученных за день работы, тружениц-сестер.
Принята!.. Желание исполнено!.. Теперь только силы. «Господи, пошли мне силы справиться с моей задачей, оправдать доверие начальницы, докторов!..» – мысленно шепчет Нюта и вдруг, вся бледная, обливаясь потом, сразу садится на постели.
А паспорт? А чужое имя? А ее проступок перед людьми и законом? Что с нею станется, если кто-либо узнает о том, что она, Нюта, обменялась паспортом с Мариной Трудовой, слушательницей педагогических курсов, и выдает себя за эту Трудову. Ведь это преступление, подлог!
Дыхание сперлось в грудн девушки, когда она вспомнила обо всем этом.
Правда, она паспортом обменялась на время только, на какой-нибудь