Яблони в цвету. Книга 1. Братья по разуму. Александр Петрович Коломийцев
игрища оставило неприятный осадок. Они получили последний инструктаж и, войдя внутрь Колизея, оказались в другом мире.
Шумная, пёстро одетая толпа заполняла амфитеатр. Рэму хотелось потрогать живого римлянина, но их предупредили, что лучше этого не делать. Язык, на котором разговаривали вокруг, был им чужд, но Рэму, между тем, казалось, что он понимает смысл разговоров. Пока он разглядывал толпу, на арене показались гладиаторы, и Рэм вздрогнул от неожиданности, когда из тысяч глоток одновременно исторгся рёв нетерпения. Выражение лиц сменилось. Все с непонятным вожделением смотрели на арену и, показывая руками, обсуждали достоинства воинов. Здесь были чёрные и белокожие, курчавые и длинноволосые, гиганты, коренастые крепыши и гибкие юноши, поседевшие ветераны и совсем молодые. Одни с немым презрением оглядывали трибуны, во взглядах других сквозила предсмертная тоска. Гладиаторы подошли к ложе находившейся справа от Рэма и Джоан и, подняв вверх правые кулаки, что-то прокричали. Рэм понял, что они скоро умрут и кого-то приветствуют. Это было ему абсолютно непонятно. Как можно в угоду кому-то, ради чьего-то извращённого развлечения, добровольно убивать друг друга? События между тем развивались. Большая часть гладиаторов покинула арену, а оставшиеся разделились на две группы и набросились друг на друга. Вначале это выглядело как красивое зрелище. Мускулистые воины нападали и ловко отражали удары. Сверкали лезвия мечей и жала копий, сопровождавшиеся лязгом скрещиваемых клинков и глухими ударами о щиты. Рэм с удовольствием наблюдал за развернувшимся перед ним боем. Но вот хлынула первая кровь, и ему стало не по себе. Он шептал Джоан, что это не по-настоящему, это всего лишь искусная имитация, и никто не умирает. Но кровь выглядела до того всамделишной, что казалось, дымится. Вот упал ещё один гладиатор, затем ещё и у Рэма у самого не выдержали нервы. На арене лежал, корчась и орошая песок струившейся из груди кровью, молодой боец, его победитель, наступив на грудь и подняв вверх меч, смотрел на зрителей. Колизей опять наполнился рёвом. Люди с горящими от вида крови глазами, вскакивали на ноги со своих мест, и, что-то крича, показывали большими пальцами вниз. Даже молодая римлянка, сидевшая неподалёку в роскошной ложе, и, на которую Рэм бросал отнюдь не невинные взоры, вскочила с некрасиво раскрытым в крике ртом и требовала смерти абсолютно незнакомого ей человека.
Они с Джоан тоже вскочили и, не разбирая дороги, ступая по чьим-то ногам и выслушивая проклятья, бросились к выходу. Впопыхах они забыли обо всех наставлениях и правилах выхода из Проекций и тыкались в глухую каменную стену. Выхода не было.
Проекции Прошлого были тогда ещё новинкой. Можно было съездить в Пелопоннес на древнегреческие Олимпийские игры или отправиться в Лондон в шекспировский «Глобус». Но они находились в Риме. Лондон планировали посетить позже, на Олимпийских играх возникали затруднения из-за обычая древних греков не допускать на спортивные состязания женщин. Вокруг только и говорили о Проекциях, и они решили сходить в Колизей.
Рэм