И снова однажды… Розы. Любовь. Путешествия. Алиса Даншох
Какой-то юноша, совсем мальчик, судорожно всхлипывал. Борис узнал женщину в трауре, сидящую на стуле у стены, – Анна Ахматова. Постояв у гроба, он отошёл к окну, из которого открывался вид на грустную набережную речки Пряжки, на унылые заброшенные доки залива с кораблями-призраками. Совсем не так представлял Борис свой визит к любимому поэту Вслед за старшим братом Сергеем он вступил в «Общество имени Блока», члены которого, собираясь, читали друг другу стихи, подражая монотонно-гипнотической манере их кумира. Борис мечтал «о подвигах, о доблести, о славе», грезил о таинственной незнакомке, об очах «синих, бездонных». Дважды ему посчастливилось присутствовать на поэтических вечерах с участием Блока. Тогда он не решался подойти к нему, но дал себе слово написать стихи, чтоб не стыдно было показать Учителю. Увы, теперь этой мечте не суждено сбыться.
Борис очнулся от грустных мыслей. От большого количества людей, от голода, от дурманящего запаха белых лилий у него кружилась голова. Он стал пробираться к выходу и в дверях столкнулся с высокой худенькой девушкой. В руке она держала розу необычного красно-оранжевого цвета. Борис извинился, пропуская девушку в комнату. Она посмотрела на него. Взгляд огромных зелёных глаз из-под копны густых вьющихся ярко-рыжих волос был печален. Ему показалось, что она недавно плакала. Он оглянулся ей вслед, увидел, как она подошла к гробу, чуть наклонилась, внимательно и серьёзно вглядывалась в лицо поэта. Её губы шевелились, словно читали молитву или стихи.
Принесённая роза, коснувшись щеки Блока прощальным поцелуем, опустилась на другие цветы.
Дальнейшее происходило быстро и суматошно. Стали выносить гроб, на узкой лестнице при повороте часть цветов, лежавших сверху, выпала. Борис наклонился, чтобы их поднять. У него в руках оказалась та самая оранжевая роза. Ни о чём не думая, он спрятал её в карман. На улице Борис искал глазами рыжеволосую девушку. Её нигде не было.
Вернувшись домой, он положил лепестки осыпавшейся розы в тетрадь от руки переписанных любимых стихов Блока – грустная память о дне похорон поэта, воспоминания о встрече с зеленоглазой незнакомкой.
Прошёл год, наступил сентябрь. В этот день Борис возвращался домой на Петроградскую через верхний Летний сад. Его только что переименовали в Сад МОПРа (Международная организация помощи борцам революции), отчего, впрочем, он не стал менее красивым. Разноцветное осеннее золото листвы напомнило ему рыжеволосую девушку с розой на похоронах Блока. Он часто вспоминал о ней, открывал тетрадь на странице с засохшими лепестками, перечитывал любимые строки:
Я, отрок, зажигаю свечи,
Огонь кадильный берегу.
Она без мысли и без речи
На том смеется берегу…
Та, о ком он думал, шла ему навстречу. Он сразу узнал незнакомку и испугался, что она исчезнет прежде, чем он успеет с ней заговорить. Он ускорил шаг, поравнявшись с ней, поздоровался и взволнованно сказал: «Я видел вас 10 августа прошлого года. Вы положили в гроб Александра Александровича