Ведьмина Чаша. Адель Лозовская
не видел. Он верил, что возможность проявить себя появится позже.
Неожиданно принц уперся в металлическую решетку, и клетку огласил радостный громкий гул.
Киммер прислушался, ожидая, что сейчас явится его похититель, но таинственный незнакомец не спешил, и темнота вновь наливалась тишиной, как щеки Бирха краской после официального приема в сарийском дворце.
Не дождавшись неприятного знакомства с тюремщиком и не тратя более свое драгоценное время на ненужные ожидания, принц достал маленький камушек из правого кармана и поднес его к решетке.
Помещение озарилось тускловатым белым светом, бьющим в разные стороны из диковинной штуки в руках Киммера.
Принц потер глаза, вмиг заболевшие от долгого пребывания в темноте, а вместе с болью он с удовольствием ощутил, как сковывающие цепи старушки-вялости постепенно растворяются во мгле наступивших сумерек.
Сильнее сжав в кулаке камушек, гладкий и круглый, как голова Бирха, Киммер неспешно провел им по решетке, любуясь неизменным цветом индикатора магии.
Закончив исследовать проржавевшие прутья, пленник приступил к самой волнительной части – к замку.
К безграничной радости принца, камушек все так же разбавлял образовавшуюся тьму белым огоньком, давая надежду на спасение.
– Получается, на тебе только чары, гасящие магию. Умно, умно… – прошептал принц, прикасаясь к замку. – А что ты скажешь на это?
Киммер коснулся мягкого ворота камзола и достал из него отмычку, припасенную им на тот случай, если худшие времена изволят наступить в самый неподходящий для этого час.
И начался долгий диалог, в котором Киммер отчаянно убеждал неодушевленного тюремщика, приводил аргументы и доводы в свою пользу, мол, стоит отпустить несчастного пленника на свободу, дабы он вновь увидел теплое солнце Элирии, ее вернувшееся величие и легкую печаль по былому. А суровый страж темницы отвечал непреклонным отказом, не желая отступать от своих железных принципов ради каких-то принцев и неизвестной ему страны.
Однако сопротивление замка с каждым миллиметром уменьшалось и вскоре совсем прекратилось. Раздался долгожданный щелчок – и дверца одиночной камеры отворилась с протяжным скрипом, будто бы исполняя хвалебную песнь герою за его заслуги.
Киммер вытер рукавом выступивший на лбу пот и запахнул камзол как можно плотнее.
Принц, несмотря на жар тела, почувствовал обжигающий холод, который просачивался в темницу через малюсенькое окошко и стремился захватить все пространство, куда только мог дотянуться.
Какая же на воле погода, если расставленные по углам корзины с углем не помогают согреть темницу?
Поразмыслив, Киммер укутался еще и одеялом, оставленным здесь как раз для того, чтобы пленник не околел.
На этом подготовка к побегу была торжественно закончена.
В полном боевом облачении принц легонько толкнул дверь, которая неспешно отворилась. Киммер был в недоумении. Он слышал, что колдуны да чародеи презирают тех, кто лишен упоительной