Солнце встанет!. Лидия Чарская

Солнце встанет! - Лидия Чарская


Скачать книгу
попасть в Красовскую слободку, а затем ускорила шаги и очутилась у самых ворот. Огромная толпа народа запрудила всю внутренность фабричного двора, преграждая всякий доступ к деревне. Толпа кричала, шумела и волновалась, ни мало не обращая внимания на горевшие избы, откуда неслись стоны и вопли о помощи.

      До Лики доносились отдельные голоса, выкрики, фразы.

      – Душегуб он, братцы… – кричал хорошо знакомый Лике звонкий тенор Гараськи Вихрова, того самого, которому еще так недавно в её присутствии ампутировали руку, – как есть душегуб. Што ему в сушильне вентиляции понаделать, а то от фосфора не передохнешь вовсе. Покедова рамки сделаешь – задохнешься.

      – Верно, братцы, он это верно, Безрукий, говорит, – послышался другой голос, нервный и вздрагивающий от натуги. – Старики наши вон говорят, что николи так народ не мер, как с той поры, что фабрику здесь приспособили.

      – А дети наши! – неистово взвизгнула худая, как скелет, бабенка, – мой Митяга кашлем заходится. К земскому дохтуру возила, в чахотку его вогнали, сердешного… – и баба заголосила, неистово покрывая собою гул толпы.

      – Смету сколько времени обещал послать в Питер к хозяину, живодер окаянный, а что сделал?

      – Он все больше насчет политики… Все агитаторов ищет! – послышался в толпе полуинтеллигентный оклик одного из «образованных» рабочих.

      – Вот мы ему и покажем агитаторов. Тут не в смутьянстве дело, а в том, что жрать нечего! – озлобленно воскликнул пожилой мрачного вида мужик и погрозил кулаком по направлению управительского дома.

      – А Веревкин с Маркуловым дотла, братцы, испепелятся, – послышался чей-то нерешительный голос в толпе.

      – А тебе жаль, што ли? Добра их жалко? А мало по их милости нас гибло от безработицы, когда по их наговору треклятому управитель нашего брата рассчитывал? Так им и надо, собакам. И Бобрукову того же надоть бы.

      – И Бобрукову того же, и «управителю того же… Пущай собака погреется хорошенько! Мало, што ли, выпил крови христианской? – подхватило несколько голосов.

      Гул их становился теперь все громче и страшнее, нарастая с каждой минутой. Угрозы ежеминутно вырывались из той или другой возбужденной и надсаженной горечью груди.

      Лика, затерянная, никем не замеченная среди этих озлобившихся, взволнованных людей, слушала с напряженным вниманием то, что происходило в толпе. И вдруг резкий одиночный крик поразил слух молодой девушки:

      – Веревкин и Маркулов за наушничанье, а ему, собаке, за притесненье того же подпустим!

      Лика вздрогнула и встрепенулась. Ей слишком хорошо был понятен этот призыв рабочего.

      И она испугалась возможности его осуществления. Поджечь дом Бобрукова – значило бы сжечь всю фабрику, значило бы оставить без хлеба сотни семейств тех самых людей, которые в своем слепом порыве мщения отказывались слушать голос рассудка.

      – Остановитесь, безумные! Что вы хотите делать! Фабрика сгорит, вы останетесь нищими! – вырвалось


Скачать книгу