Цвета индиго. Галина Маркус
через себя этот свет так, как она. Кетл до такого уровня восприятия еще не дошел. Она могла перейти в иной мир, так, как переходили в него самые возвышенные илле в древних легендах, но при этом была совсем не готова к такому переходу.
Как можно сочетать в себе одновременно мелкое и возвышенное, непонимание и восприятие, истинный взгляд и слепоту?
Спускаясь, Кетл подбирал точные слова. Какими знаниями он может поделиться с Лайдером уже сейчас? Стоит ли говорить о ростках, не лучше ли дождаться плодов?
Взойдя на плато, Кетл с удивлением обнаружил вместо Малого Лайдера всего лишь девятерых. Он нахмурился: Девятка собиралась крайне редко. Это значило, что вопросы, которые она будет рассматривать, требуют ограниченного числа посвященных. Но ее решения тем не менее становились обязательными для всех, а значит, ответственность каждого члена Девятки увеличивалась многократно.
Все здесь сияли прекрасными цветами. Кетл видел красно-золотой Теаюрига, изумрудный и янтарный Новокуэена, старейшего илле на планете. Серебристый и бирюзовый молодого Оггла. Оливково-зеленый и коралловый Бокчеррига… Светло-голубой и медовый Тобоусира, и, конечно, прекрасный ультрамарин и индиго Кеунвена. И здесь были еще двое илле, недавно избранные в совет, с хорошими чистыми цветами.
Получается, все ждали только его. Кетл сел на белый камень у пики-скалы, которую он называл Ралла. Каждая из скал имела свое имя, и каждый из членов Лайдера опирался на свою, близкую ему по энергии. Скала Ралла всегда учила Кетла терпению и сдержанности.
– Дор Кетлерен, – Теаюриг обратился прямо к нему, – желаешь ли ты что-то поведать нам о землянке до начала Совета? Дело в том, что сегодня все, связанное с твоей гостьей, становится важным для всех. И ты это поймешь.
– Я мог бы поведать многое, – медленно начал Кетл, – но это многое – всего лишь тоненькие ручейки, которые вливаются в озеро, и я думаю, лучше подождать, пока мои знания о землянке не сравняются с его глубиной.
– Тогда не будем терять свои тени на пике Фатаза. Сейчас потекут реки моих мыслей, но если твои воды, дор Кетлерен, вольются в них новыми знаниями, прерви меня, чтобы мы их увидели, так мы лучше поймем, куда заведет нас течение. Это же относится и к каждому из вас, – Теаюриг обвел рукой Девятку, словно заключая в единый круг, и повернулся к самому молодому члену Лайдера:
– Оггл, сначала спрошу тебя. Сколько лет младшему илле у нас в горах?
Самому Огглу только исполнилось двадцать два, но Кетл знал: никто не попадает в Совет не по заслугам. Его жена не предала илле, а отправилась вместе с ним и двухлетним сыном в горы. Она умерла одной из первых.
Кетл горестно опустил глаза, избегая смотреть на Оггла. Когда начали болеть и умирать жены и дочери, Оггл, не успев сочинить последнюю песню жене, посвятил себя не только своему сыну, но всем осиротевшим или оставшимся без присмотра детям. Силы наделили