Заполярный Ковчег. Стихи и поэмы. Игорь Платонов
помнишь движение грёз
И свет легендарных идей?
Ты помнишь невинный оркестр,
И холод незримой стены?
Ты помнишь тепло от небес
И восторг от волны?..
Ты помнишь значенье вина,
Когда разговоры пусты?
Ты помнишь, как плачет весна,
Когда погибают цветы?
Ты помнишь весёлых детей
И думы, таящие боль?
Ты помнишь пропавших людей
И святую любовь?
Ты помнишь сияние звёзд
И небо в зеркальной воде?
Ты помнишь движение грёз
И неугасимых надежд?
И я вспоминаю опять,
Как сила рождает пути;
А мир продолжает сиять,
И всё – впереди.
перелёт через бездну
В восьмидесятых было дело – мы летали
На ЗФИ, там острова и вечный дрейф;
Мы в экспедиции по-чёрному пахали,
А в передышках пили «шило» и портвейн.
Те передышки были важным перелётом
С архипелага ЗФИ на материк;
И пересадки тоже были для чего-то, —
Ведь нужен отдых, дозаправка, ну и шик.
Для этой цели в основном имели Диксон,
Там полный кайф для тех, кто вышел на «отрыв»;
Хоть не растёт там ничего, и с виду дико,
Зато там души нараспашку и без «крыш».
И были чуткими полярники-пилоты,
Они как братья были мне, ценили жизнь;
И натурально поутру лечили глотку,
В меня вливая чистый спирт без укоризн.
Ну а потом вручали бережно гитару,
Чтоб я в их душах нараспев тоску задул…
Я колокольно их озвучил в мемуарах,
Я с ними шёл бы и в разведку, и в загул.
А как-то раз нас отуманил остров Средний,
Там дозаправились, умножив позитив;
Но задержались, – был туман на редкость вредный:
Всего два шага – и полнейший сенситив.
Мы всё допили, чтоб быстрее отключиться,
А на рассвете штурман крикнул нам: – Летим!
Хоть не рассеялся туман, – пора лечиться,
Уже одиннадцать! В полёте дохандрим…
Мы тут же сели в самолёт и удивились,
Как он в тумане отупляющем взлетел;
Ещё не ведал я тогда, смотря на крылья,
Что у пилотов было «шило» на похмел…
Но меньше знаешь – крепче спишь, и мы отбились
На безопасной высоте в ненастный день;
Но пробил час, и борт вошёл в кривую милю,
А с бодуна никто не понял, что за хрень.
Все мирно дрыхли. Как приятно быть бесшумным!
Чего тревожиться? Ведь мы ж не на войне.
Но кто-то должен быть над бездною дежурным,
И холодок дурной прошёлся по спине…
Я вскинул голову и внял высотомеру:
Мы просто падали, – реально, без проблем…
Но спали все, лишь друг мой Вовка, в тон отметке,
Сказал: – Мы падаем… И я кивнул: – Совсем.
Он тут же руку сунул в свой рюкзак безмерный
И вдруг