Талисман надежды. Шантель Шоу
нисколько не сожалел, что королевский бал подходит к концу. Он прилетел на остров из Дубаи после недели сложнейших переговоров, и это наконец начало на нем сказываться.
Все бы ничего, если бы все гости были как Себастьян, которого он уважал. Но нет! На балу он не услышал ничего, кроме новой порции слухов и сплетен, которые его совершенно не интересовали, бесконечной и бессмысленной болтовни на тему, кто с кем спит, и откровенных намеков со стороны нескольких женщин, что они не прочь с ним познакомиться поближе.
«Может, я просто устал от блондинок? – невесело пошутил над собой Никос, выходя на террасу и держа в руке наполовину пустую бутылку шампанского, которую он прихватил с подноса. – Если так, то тогда понятно, почему мне в голову запала Рина».
Она так и не принесла ему шампанское и закуски, но Никос нисколько не сомневался в том, что вспыхнувшее между ними притяжение не было игрой его воображения. Рина заинтриговала его сразу и так сильно, как в последнее время еще не удавалось ни одной женщине. Вернувшись в бальный зал и не обнаружив ее там, он был раздосадован и огорчен.
Дойдя до конца сада, Никос уже был готов повернуть назад, как вдруг смутно вспомнил, что его мать, когда-то работавшая во дворце, рассказывала о какой-то потайной калитке в стене, за которой была тропинка, ведущая к уединенной бухте.
Насмехаясь над собой, Никос снял с ветки один из китайских фонариков, освещавших дорожку, и пошел вдоль стены, выискивая следы скрытой калитки, которая действительно обнаружилась за кустами роз. Он толкнул ее, ожидая, что теперь-то ему придется вернуться, так как она окажется запертой, но, к его удивлению, калитка была открыта. Никосу ничего не оставалось, как пройти весь путь до конца и узнать, к какой такой уединенной бухте она ведет.
Тропинка закончилась перед пещерой, для входа в которую Никосу пришлось нагнуть голову. В ней было сухо – должно быть, прилив сюда не доходил, – хотя в ней слабо пахло морем. Другой конец пещеры выходил на пляж – Никос увидел, как поблескивала вода с отражавшейся в ней луной.
Выйдя на пляж, он тут же остолбенел. Сердце сильно и гулко забилось в груди. На секунду он даже подумал, что ему это привиделось, но женщина, стоявшая чуть сбоку, в нескольких метрах от него, была несомненно живой. И ее фигуру в форме песочных часов нельзя было спутать ни с какой другой.
Китти полежала на воде, поплавала, немного устала, снова легла на спину и, покачиваясь на волнах, смотрела в ночное небо, усыпанное звездами. Она чувствовала себя свободной, дерзкой и бесстрашной в своем наряде Евы. Было что-то чувственно-возбуждающее и греховное в воде, ласкающей ее обнаженное тело.
«Если бы Василис видел меня сейчас, вряд ли бы он стал отпускать в мой адрес всякие колкости, касающиеся моей закомплексованности!» – подумала Китти, переворачиваясь на живот.
В свете луны темный пляж казался каким-то сказочным. По обе стороны от него были огромные валуны, а рядом с одним из них… Несмотря на плохое зрение, Китти рассмотрела