Победа в битве за Москву. 1941–1942. Владимир Дмитриевич Барановский
из глубины по железной дороге Минск – Смоленск и по шоссе Минск – Смоленск – Ярцево.
2. Создает группировки: против Западного фронта в районе Духовщина, Ярцево, Соловьевские переправы, Смоленск и против Резервного фронта в направлении Рославль и Спас-Деменск.
3. По показанию пленного летчика, противник готовится к наступлению в направлении Москвы с главной группировкой вдоль автомагистрали Вязьма – Москва. Противник подтянул уже до 1000 танков.
4. Начало наступления – 1 октября.
5. Наши фронтовые резервы подтягиваются на ярцево-вяземском направлении, в район ст. Дорогобуж и севернее.
Конев, Соколовский, Лестев»…[69]
И другие тревожные донесения передавались командованию. Конев пишет: «Никакого усиления фронт не получил, и каких-либо других указаний от Ставки не последовало»…
В приведенном донесении внимание на возможности основных ударов из района Духовщины и по направлению на Спас-Деменск не акцентировалось. Наоборот, пункт 3 донесения привлекает внимание к направлению Смоленск – Вязьма, а пункт 5 – к концентрации И. С. Коневым резервов войск Западного фронта на ярцевском направлении.
Таким образом, показания немецкого летчика о размещении немецких ударных группировок на центральном направлении являются дезинформирующими.
Можно предположить, что донесение командования Западным фронтом от 26 сентября 1941 года было воспринято Верховным Главнокомандующим и Генеральным штабом как указание на подготовку немцами их главного удара в центре Западного фронта – по направлению Смоленск – Ярцево – Вязьма.
Верховное Главнокомандование могло считать, что сил у И. С. Конева достаточно для отражения фронтального удара, а больше резервов у Ставки на это время просто не было.
Следует подчеркнуть, что хотя Ставка и Генеральный штаб восприняли донесение от Западного фронта вполне ответственно, они не стали доверяться показаниям летчика-фельдфебеля и своей директивой № 002368, переданной в войска в 5 часов 10 минут 27 сентября 1941 года, потребовали от командующих Западным, Резервным и Брянским фронтами, а также от командующего ВВС Красной Армии немедленной организации разведки всех видов на предмет выявления сосредоточения группировок войск противника, особенно танковых частей. Б. М. Шапошников попросил представить данные с выводами по результатам разведки к 18:00 30 сентября 1941 года.[70]
Однако эта директива была отдана Верховным Главнокомандованием с большим опозданием. Противник силами 2-й танковой армии Гудериана атаковал войска Брянского фронта на его левом фланге, продвигаясь по направлению на Орел и одновременно охватывая войска Брянского фронта с юга. Командующий группой армий «Центр» фон Бок приветствовал предложение Гудериана первым начать наступление на Москву, так как продвижение его танковых дивизий также дополнительно отвлекало руководство Красной Армии от основного охватывающего маневра вермахта в районах севернее и южнее Вязьмы.
Что
Битва за Москву. М., 1958. С. 49.
Русский архив: Великая Отечественная война. Т. 15 (4–1). М., 1997. С. 73.