Он живой. Александр Звагельский
я развернулся и пошел к нашей машине. Мы все уселись и поехали дальше. Вот только после общения с Флойдом мне как-то всю дорогу было не по себе. Я постоянно думал о нашем с ним разговоре, и, хотя я прекрасно знаю, какие мы, американцы, порой бываем тревожными и суеверными, мне не давала покоя мысль об этом происшествии. Уж такой я человек, всегда зацикливаюсь на чем-то, хотя здесь был, правда, весомый повод.
Через пару часов мы наткнулись на крупную автостоянку, куда водители съезжались со здешних уголков, чтобы отдохнуть и провести беззаботно свое время. Настоящий зимний кемпинг. Мы решили провести там большую часть дня, перекусить и полюбоваться местными видами на горы и леса.
К сумеркам мы уже покинули лагерь и ехали все дальше. Слева и справа от нас мелькали бесконечные хвойные деревья, которые во мраке сплетались друг с другом, а их ветви и кроны делали их еще темнее, чем они были на самом деле. И опять светила яркая луна. Уже около семи часов вечера, мы находились в пути больше часа, и все очень сильно хотели есть. Джон свернул на обочину и остановил машину.
– Вот мы, кажется, и приехали, господа путешественники. Похоже, это здесь, – сказал Джон.
– Здорово, можем выйти и поесть наконец, – захныкала Дженна. – А то у меня уже живот болит.
– Да, девушка права! – бодро повторил я вслед за Дженной.
– Согласен с вами, – сказал Уоррен. – Пойдемте.
– Не-не, ребят, только не здесь, – возразил Джон. – А то мы вечно в машине едим. Давайте, раз уж пошли в поход, берите свои вещи, направимся прямо в лес, разобьем там лагерь, разожжем костер и поужинаем, как следует. Oк?
– Ладно, давай, – сказала Сара. – Только побыстрее, я уже с голоду умираю.
Я тоже был не против. И мы все пошли в направлении леса, оставив машину возле дороги. Вот он, как мне уже рассказали, легендарный Вертсуманский лес! По правде говоря, он производил действительно устрашающее впечатление. Вглядываясь в него, казалось, будто он уходит в бесконечность со всеми своими деревьями и мраком, который он прятал. Мы шли все глубже и глубже. Чувство какого-то страха и необъяснимой тревоги постоянно преследовали меня. Во многом это связано, конечно же, с тем, что мне рассказал Флойд, но присутствовало что-то еще. Что-то очень непонятное и необъяснимое.
Уже сильно стемнело, хотя дорогу в лесу все еще было более менее видно. Через полчаса уже, скорее всего, будет совсем темно, но тут мы все-таки остановились, быстро покидали вещи, разожгли костер и стали ужинать. Костер медленно сверкал передо мной своим пламенем, я наблюдал за небом, которое озарилось яркостью и красотой самых разнообразных звезд. Наконец, лес окончательно погрузился во тьму, и только костер освещал наши лица. Вопреки самому себе я постепенно смыкал глаза, пока буквально не свалился от усталости, и, наконец, заснул. Пока я спал, мне приснилось множество необычных снов, большинство из которых я и забыл. Но вот один из них хорошо сохранился в моей памяти.