Записки из Третьего рейха. Жизнь накануне войны глазами обычных туристов. Джулия Бойд
страну новый дух, который выражает желание немцев «двигаться дальше»[193].
Английскому послу казалось, что новые члены Рейхстага от Национал-социалистической партии играют на публику. Даже их приветствие было для них самих чем-то новым и непривычным. «Они очень быстро сцепились с коммунистами, – писал посол матери, – и члены обеих партий начали сыпать оскорблениями в адрес друг друга, крича из разных концов зала. Временный председатель – уважаемый старик восьмидесяти трех лет – не был в состоянии остановить это детское и недостойное разбирательство»[194].
В тот же день произошли беспорядки на улицах. Глубоко потрясенный происходящим, Рамболд писал сыну, что группы молодых нацистов разбили витрины принадлежавших евреям магазинов, среди которых были известные универсамы «Вертхайм» и «Тиц». Хорас Рамболд ужасался поведению нацистов, но при этом не обращал внимания на бытовой антисемитизм. Он сам, как и многие другие представители его поколения и класса, неблагожелательно отзывался о евреях. Вот что Рамболд писал своему предшественнику Рональду Линдсею вскоре после того, как стал послом в Берлине: «Здесь очень много евреев»[195]. Рамболд также упоминал о «чем-то вроде конгресса сионистов», на который его пригласили, чтобы «за обедом познакомиться с массой семитов»[196], и в этих строках прослеживается его явная антипатия к евреям. Надо сказать, что и добросердечная жена британского посла относилась к евреям не лучше: «Мы общаемся с очень странными людьми. Вчера пили чай с афганцами. Сегодня пьем чай сначала с какими-то евреями, все они – Израилы (с таким именем не скроешь свое происхождение), а потом с турками. Завтра мы украсим своим присутствием гостиную персов. А у Люси в Осло такие же странные люди?»[197]
Сисели Гамильтон была вдумчивой девушкой и симпатий к нацистам не питала. Но даже она пыталась оправдать немецкий антисемитизм, подобно тому, как это делали многие другие ее соотечественники. По мнению Гамильтон, главная причина ненависти к представителям еврейской нации заключалась в следующем: «Люди, пережившие страдания и живущие в бедности, наблюдают, как одна нация обогащается за их счет. Неудивительно, что в сердцах людей пробуждается зависть и они предъявляют обвинения в незаконном обогащении всем представителям этой нации. Не потому ли что, Израиль нажился на несчастьях других, он сегодня живет на Курфюрстендамм, где во времена имперского Берлина находился местный Мейфер[198], фешенебельный район для аристократов?»[199]
Английский художник, писатель и один из основателей вортицизма (направления авангардистского искусства), Уиндем Льюис, которого Оден называл «одиноким вулканом правого движения»[200], в своей книге «Гитлер» утверждал, что антисемитский вопрос – это «расовый отвлекающий маневр»: «Англо-саксам я бы сказал: не позволяйте этому вопросу слишком сильно пошатнуть ваше мнение (хотя настоятельно
Rumbold to King George V, 31 October 1930, Bod., MS. Rumbold dep. 38.
Rumbold to his mother, 19 October 1930, ibid.
Quoted in Gilbert, p. 319.
Rumbold to Constantia, November 1928, Bod., MS Rumbold dep. 36.
Lady Rumbold to her mother, 27 February 1931.
Богатый район Лондона, Бернард Шоу использовал это слово в названии своей пьесы «Моя прекрасная леди» (My Fair Lady).
Hamilton, pp. 180–181.
W. H. Auden, Letter to Lord Byron Part V, quoted in Edward Mendelson (ed.),