Сквозь зеркала и отражения. Антология

      Все сомнения вольготны,

      все истории печальны.

      Ветер сдунет ворох листьев,

      и опять забрежжит день.

      Гаснет месяц неохотно,

      солнце встанет изначально,

      и в большом казенном парке

      закружится карусель.

      Будут медленно вращаться

      люди, звери и картины

      нашей маленькой эпохи —

      несравненного пути.

      И успеют попрощаться

      (мы, конечно же, простим им)

      те, кто знал, что это плохо,

      но решил на круг взойти.

      Трубы громкие, подвиньтесь:

      между вами будет скрипка.

      Будет петь печально, тихо,

      словно робкий человек.

      Будет добрая улыбка,

      трубачи, хоть разовитесь:

      для высокой песни скрипки

      нет преград и нет помех.

      Мы не верим, что возможно

      заглушить печаль и память.

      Все, что создано любовью,

      будет жить среди людей.

      Все, что выстрадано, – с нами,

      вознесенное над ложью,

      и над ложью и над правдой

      непотребных нам идей.

      Мастер:

      Это ты – долгий день

      моего одиночества.

      Вместо неба седьмого —

      семь подземных моих этажей.

      Безнадежность моя.

      И холодные волны пророчества

      неосознанных мной,

      но подспудных моих ворожей.

      Маргарита:

      О, как пусто вокруг!

      Гнев доступней не стал.

      Синева – синевой,

      облака – облаками?..

      Сгусток крови старух!

      А холодный нектар

      будет падать с тюльпанов

      и биться о камень.

      Мастер:

      Это ты – мое счастье

      ушедшего времени.

      Стены скорби молчат.

      Лишь навязчивый бубен луны.

      Безвозвратно погасшее

      чудо мое – озарение,

      навсегда непонятные

      древние вещие сны.

      Маргарита:

      О, как пусто вокруг!

      Боль не стала сильней,

      а стерильная пыль

      растворила сознанье.

      Сердце – огненный плуг,

      пахарь сумрачных дней

      проторил борозду,

      так, что ныне сквозная.

      Так неужели тонкий лучик света

      заставит тотчас нас увидеть тень?

      И неужели серый сгусток тени

      поможет тотчас нам увидеть свет?

      Ну, как сказать…

      В любом осколке зеркала

      из разных точек разный виден мир.

      Любимая моя и звонкая моя!

      Я каждый день пою тебя как праздник,

      и каждый день иду к твоей душе,

      вытаскивая ноги из болота,

      где вечно хочет видеть нас судьба.

      Любимая моя!

      Лучами глаз твоих

      я ежедневно отмываю сердце.

      А мне, ей-богу, есть что отмывать.

      Твоей улыбкой вытираю слезы:

      нельзя любить, не выплакав себя.

      Мне