Дерзкое предложение. Кейтлин Крюс
трезвом виде.
И Шона, оказывается, другая.
Малак мгновение изучал ее, стараясь держать себя в руках.
– Ты поймешь, что я редко говорю метафорами.
– Мне все равно. – Шона покачала головой. По ее взгляду было ясно, что она считает его безумцем. – Мне неинтересно, говоришь ты метафорами или нет. Лучше тебе уйти прямо сейчас, или я вызову полицию. И поверь мне, я тоже не говорю метафорами.
Шона вытащила из кармана фартука телефон, и Малак ей поверил. Если на свете была женщина, способная вызвать местную полицию, чтобы избавиться от него, то это была она.
Выяснилось, что Шона обладает неистовым характером. Малак, в жилах которого текла кровь королей пустыни, знал: народы пустыни высоко ценят неистовость – или оценят ее по достоинству, если ему удастся направить ее в правильное русло. Шона угрожала ему, не боясь вооруженных людей рядом с ним, готовых умереть, защищая его. Малак высоко ставил этот факт.
По правде говоря, собираясь в Америку, он был почти уверен в том, что американская официантка с сомнительным финансовым положением и «карьерой» в такой унылой забегаловке едва ли сочтет идею выйти замуж за принца Халии столь ужасной. Однако то, что выяснилось, ему совсем не понравилось.
– Если ты думаешь, что полиция тебе поможет, то вызывай ее, – сказал Малак тоном полным ярости. – Я уверен, им понравится урок про дипломатический иммунитет. А еще им захочется прочитать тебе лекцию о том, что нельзя зря тратить их время. Но конечный результат не изменится. Возможно, пришло время принять неизбежное.
Шона жестом показала альтернативное, анатомически невозможное предложение, которое заставило охрану Малака ощетиниться от возмущения.
– Какое неуважение, сир! – воскликнул охранник справа.
Малак поднял руку, и его люди успокоились. Он понимал: если позволить ей думать, что она может разговаривать с ним таким образом, то это станет опасным прецедентом. Поэтому нужно поставить ее на место, пресечь неуважение к нему. Он мог с ходу перечислить несколько вполне приятных способов, которые можно было бы применить прямо здесь, в этой грязной дыре, называющей себя рестораном.
– Я советую тебе помнить о том, что я король, нравится тебе или нет, – мягко сказал он. – Возможно, со временем я проникнусь твоим неугомонным духом, но мои люди вряд ли.
– Единственное, что меня волнует еще меньше, чем ты, так это мнение твоих нянек.
Малак не ответил и на эту дерзость, потому что он был не в Халии. Это Америка. Есть у тебя дипломатический иммунитет или нет, но людям не понравится, если он перебросит кричащую женщину через плечо, а затем запихнет ее в ожидающую машину.
Такая стратегия была бы неправильной. Малак не хотел похищать Шону и собственного сына, хотя и допускал вероятность такого варианта, силой, если иного пути не будет. Правда, в этом случае он стал бы злейшим врагом Шоны.
Малак подвел первые итоги: никто из них не хочет этой неизбежной связи и предстоящего брака, это очевидно.