Летим в космос (сборник). Василий Сергеевич Лесников
только своей деятельности, но и членов экипажа – без всяких скидок и с замечаниями по малейшим недоделкам или имитации деятельности.
Медики в обоих экипажах как экспериментаторы и помощники командиров проявили себя одинаково – не очень старались. Но было отмечено, что Егоров лучше работал как медик – быстрее и четче брал кровь у коллег, сноровистее проводил медобследование. Эти детали и позволили ему остаться в первом экипаже.
А вот командиры и бортинженеры по результатам экзаменов поменялись местами. К тому же, Феоктистова поддержал Королев. По решению Госкомиссии в полет ушли В. Комаров, К. Феоктистов, Б. Егоров.
Космонавты, готовящиеся к полету, надолго забыли о методе бурной имитации своей деятельности – во всяком случае, в явном виде. Но видимо не для всех.
В. Яздовский преподавал космические науки еще первому отряду космонавтов, но две его попытки самому попасть в их число оканчивались неудачей. Наконец с третьего захода в 1969 году его зачислили в группу подготовки. Уже через два года он вошел в основной экипаж Воробьев – Яздовский, который готовился по программе полета корабля «Союз – 13».
Самоуверенность Яздовского была беспредельной. Он считал, что по уровню подготовки он стоит значительно выше любого кандидата. Ему достаточно провести две – три тренировки и можно лететь. И вообще, он в принципе считал подготовку в ЦПК пустой тратой времени. Все что нужно для полета специалист в полной мере может получить и в конструкторском бюро. Естественно в этих условиях компромиссы в экипаже не предвиделись. Все вопросы решались принципиально. Воробьев с Яздовским провели 14 полных тренировок в комплексном тренажере корабля «Союз», а пятнадцатую экзаменационную полностью провалили. Никогда комиссия не ставила экипажам двойки, а здесь вынуждена была поставить.
На завершающем этапе перед спуском с орбиты экипаж одел скафандры и Яздовский по программе должен был закрыть люк между спускаемым аппаратом и бытовым отсеком. Операция эта не очень сложна, но очень важна: бытовой отсек перед входом в атмосферу отстреливается и, если люк закрыт неплотно, то это означает, что спускаемый аппарат напрямую соединен с вакуумом космос. Даже не через клапан как было у экипажа Добровольского, а через люк диаметром 800 миллиметров. Поэтому контроль закрытия люка осуществляется с помощью трех датчиков, расположенных через 120 градусов и трех сигнальных лампочек.
Так вот. При закрытии люка Яздовским тесемка попала между люком и корпусом. Зажглась одна из лампочек. Вместо того чтобы снова открыть люк, проверить и снова закрыть Яздовский решил применить силу и в результате сломал рычаг штурвала для заворачивания. На этом все его действия и закончились. Он стал выполнять другие операции, даже не доложив инструктору о случившемся.
Воробьев, зная о нетерпимости Яздовского к контролю его действий и тем более к замечаниям, в свою очередь не стал требовать доклада и сам не контролировал его действия. В результате весь «запас воздуха в корабле» был «стравлен»