Замуж на Алтай. Ирина Викторовна Дубинина
открыл дверь, сам впереди, её за руку, как маленькую девочку втащил в предбанник. Большая комната, по стенам диваны, длинный стол, телевизор в нише на стене, горка с бокалами и столовой посудой. На одной из стен, бревенчатой, развешены банные принадлежности. От разных веников и пучков трав исходит такой аромат, что кружится голова. В комнате полумрак, кондиционер нагнетает прохладу, на столе две красные свечи, букеты из каких-то дурманящих трав и цветов, звучит тихая, завораживающая музыка.
– Почему он так суетится? Чуть не бегом мечется от холодильника к столу? Что с ним?
Думает Кира, следя глазами за Евгением.
– Женя, ты мойся, а я потом, я жару плохо переношу.
Хриплым от волнения голосом, пытается Кира изменить стремительно надвигающееся на неё событие. Евгений налил в бокалы искрящееся в свете мерцающих свечей красное вино. Он встал на одно колено и протянул ей бокал.
– В тебе весь смысл моей жизни, дорогая моя. Не бойся. Я твой муж.
– Какой муж?
Стучал в её голове вопрос.
– Женя, ты торопишься! Давай не будем спешить.
– Ты, что, не понимаешь? Ты ко мне приехала! Ты моя!
Он кричал, его лицо покраснело, он еле сдерживал своё раздражение.
– Что она о себе возомнила? Приехала ко мне и что? Я буду ждать? Ну, нет, дорогуша, всё сейчас и произойдёт. Так как я хочу.
Его мысли были жестки, в них отсутствовал даже намёк на возможный компромисс. Он перешёл к действиям: быстро скинул с себя плавки и обнажённый стоял перед ней, спокойно и насмешливо глядя на неё.
– Я в парилку, жду тебя, давай быстрей раздевайся и заходи. Я буду тебя парить. Узнаешь, что такое Сибирская баня! У Киры всё поплыло перед глазами. Она попыталась открыть входную дверь, но та оказалась закрытой на ключ.
– Ну, вот и всё. А, где романтика? Где узнавание друг друга? Почему он начинает с финала? Ведёт себя со мной как со шлюхой!
Она шептала вслух свои мысли, по её щекам текли слёзы.
– Я дура! Дура! Старая идиотка! Нужно было ехать в отель, зачем я села в эту проклятую машину? Прикинулся нищим простачком на своей покоцанной Ниве!
Прижав ладони к губам, Кира шептала себе под нос, свои отчаянные мысли, лихорадочно ища выход из сложившейся ситуации.
Хлеща себя веником, поддав пару, Евгений прикидывал вои действия:
– Сейчас посмотрю её, проверю, если всё понравиться, женюсь. Питерская, как иностранка, говор не наш. Столичная штучка! Нет, я тебя не отпущу, а там видно будет. Да, как же она меня заводит!
Он выскочил из парилки в комнату отдыха, увидел Киру, её большие светло-карие глаза, окружённые густыми тёмно-рыжими ресницами, её белые руки без колечек и браслетов, её пальчики, прижатые к губам и закрывающие нижнюю часть лица, её сжатые колени. Он больше не мог терпеть. Он не хотел больше терпеть. Он хотел всё и сейчас. Её мнение, её желание его не интересовало.
– Я, зная как всё нужно. Она будет довольна.
Кира вскочила, прижалась к косяку двери, как ребёнок цепляющейся за предметы, попадающие на его пути,