Бог из машины. Людмила Астахова
то же самое скажет им дочь Аластара Эска. Это будет для них гарантией. Ей они поверят скорее, чем нам. А уж если вспомнить тот знак, который подала Огненная Луна в Амалере! Лучшего символа сердечного… э… согласия между нами и файристянами не найти.
– Бедная маленькая птичка, – сочувственно поморщился эрн Бренги. – Невеселое это занятие – быть символом. Что ж, постараемся ей помочь.
– Да уж, постарайтесь, – и Рэймси откровенно показал зубы. – Очень на вас надеюсь, господа. А теперь вернемся к нашим делам. К следующему совету, на который нам придется пригласить и полковника Конна, хотелось бы окончательно определиться с планами.
Мирари
Сравнивать городок, в котором расположился штаб ролфийского Экспедиционного корпуса, с Амалером было так же бессмысленно, как цветок подорожника с сортовой розой. Маленький, грязный и невзрачный Аррос, в котором из достопримечательностей – площадь, где двести лет назад повесили знаменитого разбойника Картри-Сороку, и самая большая в Эскизаре лужа, которые мэр, господин Фэрил, лично показал эрне Рэймси в день приезда. В дороге Мирари укачало, она едва на ногах держалась от усталости, но не смогла отказать трясущемуся от ужаса и восторга градоначальнику, встретившему карету юной генерал-фельдмаршальши. Тому тоже не приходилось раньше видеть сиятельных княжон, а посему господин мэр не только заикался, но и спотыкался, норовя наступить высокой гостье на ногу.
Лужа произвела на Мирари неизгладимое впечатление своей шириной и зловонием, благо знаменитая своим висельным прошлым площадь располагалась практически за углом. И там эрну с нетерпением поджидала целая делегация горожан. Полицмейстер, начальник почты, аптекарь, писарь и цирюльник с чадами и домочадцами. Рядышком отирался оставшийся без места в жизни бывший императорский рив. Ролфийские солдаты – это одно, а настоящая, всамделишная дочка самого Эска – совсем иное. Событие, которое еще нескоро повторится.
– Ваше высочество, миледи, не откажитесь отужинать в семейном кругу. Моя супруга гуся запекла.
Гусь присутствовал лично – обложенный печеными яблоками, возлежал он на серебряном блюде, приветственно задрав толстые, покрытые корочкой ляжки. Блюдо держала перед собой пунцовая от напряжения госпожа Фэрил. В честь встречи несчастная женщина до полуобморока затянулась в корсет, в котором, должно быть, полвека назад выходила замуж.
– Не побрезгуйте, сиятельная… – прохрипела бедняжка мэрша.
Атласные ленточки накрахмаленного до хруста чепца мертвой хваткой сдавили все три ее подбородка.
От одной только мысли о жирной и жесткой гусятине молодой женщине подурнело. Но совсем отказать в милости этим гостеприимным людям княжна не могла.
– Это так мило с вашей стороны, госпожа Фэрил, я попробую кусочек. Я ведь еще не виделась с супругом, – улыбнулась она и отковырнула кусочек яблочка предложенной серебряной вилкой. – Эрн Рэймси будет недоволен.
Возможные