Нежный хищник. Мила Дрим
шторы, в углу – стол с аккуратно расставленными на полках книгами, кровать – светлая, устланная мягким, уютным покрывалом, на полу – теплый ковер с розовыми цветками. Этакая комната Барби. Идеальная спальня для девочки. Это так бабушка и дедушка думали, ну а Айсылу не спорила с ними. Берегла их, и не хотела проявлять неуважение, хоть мнение свое имела, но придерживало его при себе. Не хотела спорить по мелочам. А Гузель Касымовна и Рашид Хайдарович, думали, что так и надо. Раз соглашается – значит, все устраивает.
Вот так они и решили за Айсылу, что ей нужно учиться игре на фортепиано, и когда после выпускного в школе, девушка завила родным, что хотела бы пойти учиться на кондитера (ужас, какой ужас – девочка-гуманитарий да кондитер!), ее слова не имели уже никакого значения. Потому что, привыкшие решать с младых лет все за свою внучку, бабушка и дедушка уже не были готовы к тому, чтобы прислушаться к ее мнению. Они решили все за нее. Не потому что были деспотами. Нет. Любили сильно и опекали, порой, удушающей любовью. А что оставалось им, потерявшим своего сына? Айсылу – это все, что осталось у них после Закира…
Центральная Россия
Теплые, смуглые мужские пальцы почти добрались до кружевных женских трусиков. Обладательница изысканного нижнего белья притворно ахнула, выражая слабый, такой «стыдливый» протест. В ответ раздался мужской смешок – чувственный, такой, что от его звука по телу прелестницы побежали мурашки.
– Ах, Ильнур, – промурлыкала молодая женщина, когда раздался звук расстегивающейся молнии, – ты так спешишь.
– Ну что ты, милая, – мужчина улыбнулся – в полутьме салона автомобиля не было понятно, что это была за улыбка – издевательская или же понимающая. Ильнур сжал гибкое женское тело в своих объятиях.
– И все же, – попыталась выказать свое мнение женщина, капризно надувая губки, по которым была размазана помада. А ведь красотка так старалась! Наносила помаду по всем правилам, да еще и контурный карандаш для губ использовала. Да и помада не из дешевых. Шанель, в конце концов.
– Гульнарочка, милая, ты меня уже достаточно знаешь, и, мало того, я хорошо знаю тебя, чтобы понимать, как тебе это «спешишь», – произнес мужчина. Он уже готов был приступить к делу, которое так обожал и совершал с завидной регулярностью, однако не вовремя (или вовремя?) зазвонивший сотовый вынудил его немного отклониться от планов. На дисплее светилось имя брата – и Ильнур не мог проигнорировать этот звонок.
– Тебе нужно приехать в клуб, есть срочное дело. Мы будем там через 20 минут, – голос Рустема отдавал металлическими нотками. С каждым годом старший брат становился все больше похожим на Тимура.
– Я могу задержаться на минут 5—7, – Ильнур подсчитывал в уме – сколько времени у него уйдет на дорогу и то, что планировалось доделать.
– Ты там трахаешься что ли? – Рустем, как всегда, отлично знал своего