Я навсегда тобою ранен.... Андрей Орлов
бывает. Мистическим загадкам нет числа. Озеро, например – в Нижегородской области, под названием Безымянное – громко хлопнуло и исчезло. Напрочь. И рыбки дохлой не осталось. Диаметр водоема был метров тридцать, глубина – пятнадцать. Смылось куда-то.
Побродив из угла в угол, я позвонил Крюгеру, не подумав, что совершаю глупость.
– Смешной ты, Артем, – усталым голосом поведала Нинель, вторая жена оперативного работника. – Пробки перегорели у твоего Крюгера. Он с работы пришел уже хорошенький. Спит, даже ужинать не стал...
– Хорошо, хоть дошел, – вздохнул я. – На сердце не жаловался?
– Да на что он только не жаловался! Плакал, ныл, стонал...
– «Стонал» и «ныл» – одно и то же, – машинально буркнул я. – Только стонут по уважительной причине.
– Ты такой грамотный, Артем, – восхитилась Нинель, – сразу видно, образованный городской человек. Слушай... – я насторожился – последнее слово она произнесла с придыханием, – а ты чем сейчас занимаешься? Ну, если не секрет, конечно...
Я представил, как под одеждой у измученной замужеством бабы начинает все вздыматься и бродить. А от мужа толку, как от белой горячки. Проблемы у него с неприличным словом. Чтобы избавить себя от аналогичного брожения, я сделал глубокий вдох и на несколько секунд отодвинул трубку от уха.
– Да так, Нинель, хозяйничаю, спать пойду скоро...
– Завидую твоей будущей жене, – вздохнула Нинель. – Ты же у нас безалкоголик. Хотя знаешь, Артем, не все еще потеряно. Никогда не поздно начать пить... Слушай, я этого хмыря не могу даже до постели доволочь! Уснул под умывалкой – и ни туда, и ни сюда...
– А ты его пни.
– Пинала.
– И какова реакция?
– Положительная. Ругается, в глаз норовит двинуть. Подниматься не хочет. Послушай, Артем, – решилась Нинель и снова в бархатистом голоске зазвучали эротичные нотки, – тебе там не одиноко?
– Одиноко, – признался я. Мне всегда одиноко.
– Приезжай, положишь его на диван. А потом мы с тобой... чай попьем.
– Извини, Нинель, – вздохнул я, – ты же умная женщина. А я не хочу потом доказывать себе, что я не последняя сволочь. Не получится у нас с тобой. Да и знаешь, лечить одиночество подобным способом – то же самое, что водкой – алкоголизм.
– Ладно, не извиняйся. – Нинель не обиделась, хотя и погрустнела. – Не нашел еще никого, Артем?
– Не нашел.
– Ищи.
– Буду.
Я положил трубку и печально подумал: хотите перемен в жизни? Переставьте двадцать семь предметов в доме. Так в Китае советуют. Красивое правило. Если наберется у вас в доме двадцать семь предметов...
Лишь однажды в этом городке мне на голову свалился секс. Яна Владимировна Островская – младший лейтенант милиции – пришла ко мне на второй день знакомства. Мы работали в одном отделе, но это не помешало ей сорвать с себя одежды и повалить меня на диван. После исполнения короткой программы она ушла – пошатываясь,