Храбр. Олег Дивов
мало значили, он мерил жизненный успех только личной честью. В этом смысле Урманин был куда более vikingr, чем его предки. Еще он любил приодеться как можно ярче, носить напоказ богато украшенное оружие и делать подарки. Шумные попойки устраивал редко. Сам, конечно, выпивал, но пиры закатывал лишь по серьезным поводам.
Боялся попасть в историю.
Он проснулся до восхода солнца. Сразу встал – переход от сна к бодрствованию был у него мгновенным. Сходил на гумно, умылся, оделся в дорожное. Обстоятельно позавтракал. Собрался было на конюшню, где Микола уже седлал Бурку, но вдруг навострил уши. И вышел на улицу.
Подъехал всадник на белом коне.
– Тебя невозможно застать врасплох, – сказал Добрыня.
– Я услышал, – объяснил Илья.
– Заезжай за Петровичами. Они пойдут с тобой.
– Выторговали Девятидубье?
– Вот им, – воевода показал, – а не Девятидубье. Но до дюжины гривен доторговались, купцы.
Илья покачал головой.
– Выбирать не из кого, – вздохнул Добрыня. – Остальные боятся, что не вынесут свиста йотуна. А эти двое, им хоть кол на голове теши, хоть колоколом по уху бей. Тупые, как ступа. Нравится это тебе или не нравится, а помочь они могут. Стреляют оба метко, дерутся смело. Берегиню поймали, опять-таки…
– Если не врут.
– …И челяди у них полно, – закончил Добрыня. – Будет, кому дрова рубить. Ты же станешь жечь костры всю первую ночь, верно?
– Зачем рубить, домишко какой раскатаем на дрова… А откуда ты знаешь про костры?
– Все это уже было, – сказал Добрыня. – Сто лет назад в другом краю. А может, больше чем сто. Думаешь, асы воевали с йотунами в Странах Датского Языка? Зачем? Асам йотуны не мешали. Человеки с ними воевали, друг мой. Твои предки. Везде, где начинают рубить и корчевать леса, навстречу человеку из лесов выходят их прежние хозяева. Орки, йотуны, одноноги, лешие, упыри… Какая разница. Твой приятель Святогор просто был не лесной, вот он и не пытался убить тебя. Горному йотуну нечего делить с человеком. Наоборот, человек ему забавен. Как что-то похожее.
Илья едва заметно кивнул.
Добрыня оглянулся на охрану, та послушно отъехала подальше.
– Я знаешь, чего опасаюсь? – Добрыня чуть наклонился с коня, Илья шагнул ближе. – Этот случай у Девятидубья только начало. Русь все глубже заходит в леса. Мне докладывают – люди натыкаются на волотов тут и там. Где-то лешие и берегини отпугивают вальщиков и корчевщиков, а где-то пытаются нападать. Убитых пока нет, но поломанные уже есть. И одну бабу летом украли, а нескольких просто так… Покрыли и отпустили. Догадываешься, что сделали с несчастными бабами их родичи.
Лицо Ильи заметно вытянулось.
– Сам понимаешь, если йотуны будут убивать смердов, рано или поздно они попробуют человечину, как этот соловый разбойник у Девятидубья. И обучат своих детей. И тогда начнется… Думаю, мы должны упредить их. Обязаны.
– Упредить – как? – только и спросил Илья.
– Как волков. Ряды загонщиков. Побольше шума. И вперед. Если не вывести под корень, то