Апостолы Революции. Книга первая. Лицедеи. Елена Легран
Бареру.
– Ну и ну! – вскричал Верлен, хлопнув себя по колену. – Вот уж не думал, что услышу от тебя столь наивную глупость! Право, мне начинает казаться, что твое хваленое политическое чутье изменило тебе. Сен-Жюст заверил в своей лояльности – и ты поверил! Господи, Бертран, да не далее как три дня назад он приказал убить твоего агента!
– И что с того? – пожал плечами Барер, вновь наполняя опустевшие бокалы. – На его месте, я поступил бы так же. Это пройденный этап. На кону судьба республики, Эжен. И мы с Сен-Жюстом нужны друг другу.
– Вы с Сен-Жюстом нужны друг другу или ты нужен Сен-Жюсту? – с нажимом спросил Верлен. – Это разные вещи, мой дорогой, – Барер собрался что-то возразить, но он жестом остановил его. – Сен-Жюсту нужен Дантон, не правда ли? Борьба с эбертистами – так, для отвода глаз. Великий Дантон, Народный трибун, создатель Революционного трибунала, председатель и вдохновитель первого Комитета общественного спасения, – в состав которого, помнится, входил и ты, Бертран, – вот, в кого метит Сен-Жюст. И ты – идеальный союзник. Кто еще сможет уговорить Робеспьера пожертвовать друзьями, если не ты? Кто поддержит борьбу одновременно против обеих фракций? Снова ты! Колло и Бийо с радостью набросятся на Дантона, как шакалы на поверженного медведя, но уничтожить Эбера согласятся вряд ли. А чем еще можно купить Робеспьера, если не разгромом экстремистов? В одиночку Сен-Жюсту не справиться. Он это понимает, потому и запел о единстве правительства, о гармонии среди членов Комитета, о дружбе между вами. А сам только и ждет, чтобы нанести тебе удар в спину – потом, когда фракции экстремистов и умеренных будут уничтожены, и ты станешь ему не нужен.
– До этого еще слишком далеко, Эжен, – отмахнулся Барер. – Ко времени, когда Сен-Жюст, согласно твоим словам, перестанет нуждаться во мне, я успею подготовить оборону против возможной угрозы с его стороны.
– Ты настолько в этом уверен? – с сомнением спросил Верлен, отправляя в рот сложную композицию размером с четверть ладони из соленого бисквита, лосося, миндаля и лимонной мякоти. – Мне же кажется, что оборону лучше готовить сейчас. В виде нападения.
– Сперва покончим с фракциями.
– В таком случае, можешь считать себя политическим трупом. А жаль, мой план был безупречно хорош!
Верлен сделал вялое движение, словно собирался подняться с кресла, но прохаживавшийся по гостиной Барер предсказуемым жестом велел ему остаться.
– Не горячись. Обсудим все еще раз, – велел он, и Верлен понял, что партия выиграна.
– Мы разоблачим Сен-Жюста так, что на тебя не падет даже малейшая тень подозрения, – с тонкой улыбкой пообещал он. – Я все устрою, твоя помощь понадобится лишь на одном, самом первом этапе.
– Что за помощь? – насторожился политик, усаживаясь на диване стиля Людовика XV напротив собеседника.
– Ничего сложного, – небрежно бросил Верлен. – Если помнишь, для осуществления моего замысла нам нужен человек, готовый разоблачить Сен-Жюста: аристократ, которому уже нечего